воплощений хлысты,
Где внутри высекается рай,
А снаружи надсмотрщиком ад.
Где предатель и сребреники берёт
Не денежной выгоды ради;
Императрица,
Ночью шлюхи переодетая,
Берёт за любовь медяки с моряков и солдат.
Где казарма – излюбленная
Императора черновая рубаха,
А клинком распахнутая арена —
Парадный мундир, ибо гения праха.
От сожженья великого города до сожженья амбара —
Всё ступени единого восхождения над…
Умащенье Вселенною —
Как соскобленные
Пот и кровь гладиатора,
В благовония, в драгоценную склянку, —
Плоть и кровь зажигающие
В патрицианке.
Рыба и океан
И если кто бывает приголублен,
То океан давно его прирыбил,
Где в коконе всея материй глуби —
От капли, впадины, до млечной зыби —
Всё памяти кристалл, един глоток,
Теперь вмещённый дабы в твой роток.
Посылы рыбе, горевая стать,
Чтоб одиночествами обменяться,
Как будто сопричастиями братства,
И просто, наконец, друг другом стать…
Где рыбе, тяжестью в сам океан,
И вдох дырою чёрной будет дан.
Ветер
Руками мысли не удержишь —
Ветер
С извилинами рвёт,
Как листья с веткой, —
Где был с вещами и людьми иными
Листок последний – собственное имя…
Я кто? Я где? Почти что пустота,
Пространство облетевшего куста.
Похоже,
Это не совсем и ветер…
Или – возникший не на этом свете.
Теперь он возвращается на тот —
Вот-вот макушку-голову снесёт.
Так помнят созвездия волгло —
Ощупью-светом…
Тонко
Алмазная тлеет наколка
В плече океана: «Ольга»…
Трепеты белых наливов,
Талая ветка смущенья
И святотатство наива
В каждом прикосновенье.
Этим кубышку наполни,
Дрожь закрывая ставнями…
Только подумалось – полно —
Всё – истаяло.
Ночь океана горела,
Схватывая перекрестья,
Над глубиною тело
Вспыхивало созвездьем.
Вечно созвездье тела,
Остановись – прекрасно!..
Мысль отлететь не успела:
Всё – погасло.
Спирт – морозное утро,
Вермуты – чёрные ночи.
Выпьем, звёздная утварь,
