style="font-size:15px;"> Тулук внезапно дернулся и впал в смешливый транс, произошло возбуждение эпифиза.
– Макки? – произнес он. – Это Тулук.
Слова, невнятно процеженные сквозь транс, были малопонятны сидевшим за столом участникам совещания.
Макки ответил так спокойно, как только мог:
– Макки не будет через тридцать секунд, если вы не свяжетесь с Фурунео и не прикажете ему сделать так, чтобы калебан вытащил меня отсюда.
– Что случилось? – воскликнул Тулук.
– Меня распяли, как бабочку, и сейчас явится паленки, чтобы убить меня. Я уже вижу его в свете костра. Паленки несет предмет, очень похожий на топор. Вероятно, он собирается разрубить меня на части. Вы же знаете, как они…
– Я не могу связаться с Фурунео, он…
– Тогда свяжитесь с калебаном!
– Вы же знаете, что я не могу этого сделать!
– Делай, что я говорю, тупица!
Поскольку Макки отдал такой приказ, Тулук догадался, что подобный вызов возможен, прервал контакт и перенаправил требование тапризиоту. Это было сделано вопреки всякой логике: все данные, как утверждали тапризиоты, проходили исключительно через калебанов.
Бормотание и смешки транса стихли для всех участников совещания, затем возобновились и снова стихли. Билдун, готовый наорать на Тулука, сдержался. Трубчатое тело урива застыло в странной неподвижности.
– Интересно, почему таппи говорит, будто он должен устанавливать контакты через калебана, – прошептал Сайкер.
Билдун досадливо тряхнул головой.
Чизер, сидевший рядом с Тулуком, сказал:
– Знаете, я могу поклясться, что он приказал тапризиоту вызвать калебана.
– Бред, – усомнился Сайкер.
– Я ничего не понимаю, – сказал чизер. – Как мог Макки переместиться в какое-то неизвестное ему самому место?
– Тулук все еще в трансе или уже нет? – В голосе задавшего этот вопрос Сайкера звучал неподдельный страх. – Он как-то странно себя ведет.
Все сознающие, сгрудившиеся вокруг стола, застыли в напряженном молчании. Они понимали, что имел в виду Сайкер. Не был ли урив затянут в транс, как в ловушку, чтобы выиграть время? Не заманили ли Тулука в странное пространство, откуда не могла вернуться его личность?
– ДАВАЙ! – проревел кто-то.
Все присутствующие отпрянули от стола, когда на него грохнулся Макки в дожде из комьев, грязи и пыли. Он упал на спину посередине стола прямо перед Билдуном, который от неожиданности подскочил на стуле. Запястья Макки были залиты кровью, глаза остекленели, а рыжие волосы топорщились на голове, как спутанный клубок.
– Давай, – шепотом повторил Макки. Он с трудом повернулся на бок, посмотрел на Билдуна и добавил фразу, которая, по его мнению, должна была все объяснить:
– Топор уже опускался.
– Какой топор? – спросил Билдун, снова усаживаясь на стул.
– Топор, которым паленки собирался разрубить
