style="font-size:15px;"> – Не до того.
– Проходи в дом, там Анфиса и Галина.
Это были тетя и двоюродная сестра Николая Ивановича.
– А Миша как?
– Капитана получил, на Дальний Восток перевели командиром батареи.
– Далеко этот Дальний Восток.
– Все лучше, чем на Западе. Немец, того и гляди, на нас двинет. А что в Москве на этот счет думают?
– Не знаю, я на режимном объекте работаю. В городе наездами бываю.
– Женился?
– Женился. Ну, я пойду, дядя Степа.
– Давай, Коль, мы тут управимся. Помянем Ивана, как положено.
– А я пиджак и чемодан оставлю, с родней поздороваюсь и – на кладбище. Да, я тут продукты кое-какие привез: колбасу, консервы, тете Анфисе передам.
– А кто ж тебя проводит?
– Да вот Семен.
Подошел друг детства, Коробов.
– Здоров будь, Никола.
– И тебе не хворать, Сеня.
Друзья обнялись.
– Эх, не вовремя сломалась моя «ласточка», я бы в городе тебя встретил. Вторую машину взять нельзя было – под доярками она. Коровы терпеть не будут.
– Да, жаль, что опоздал. А может, это и к лучшему: отца мертвого не видел, останется в памяти живой.
– Вообще-то ты прав. Так лучше. Тут крика бабьего да причитаний было – хоть уши затыкай. И без того тошно.
– Ты проводишь меня до могилы?
– Конечно, провожу.
– Тогда подожди, я в дом схожу.
– Давай, я тут пока подожду. Водка-то у тебя есть?
– Есть бутылка, в городе останавливался у Марии Никаноровны, так она положила в чемодан.
– С собой возьми и стаканы из дому прихвати, выпьем с Иваном Ивановичем.
– Ладно.
Маханов зашел во двор, поднялся в дом. Обошел сени, вошел в большую комнату, от которой отходили две маленькие спаленки. В углу – русская печь, за ней – закрытая цветной занавеской лежанка, там любил после трудов праведных отдыхать отец, деревянный стол, стулья, табуреты, в красном углу икона с зажженной лампадкой, диван. Вся мебель сделана отцом.
Окна закрыты, на столе – старая фотография отца с матерью, перевязанная черной лентой.
Из кухни вышли родственницы.
– Коленька! Приехал?
– Приехал, тетя Анфиса, да вот опоздал.
– Что ж поделать, чай не из соседнего села, а из самой Москвы ехал.
С Анфисой вместе вышла девушка. Николай Иванович удивился:
– Галина?
– Я.
– Смотри-ка как подросла – прямо невеста!
Анфиса Петровна возразила:
– Рано еще невеститься, шестнадцать годов всего.
– Взрослая… Два года назад еще девчонкой была, с косичками бегала, а сейчас – девушка. И красивая – вся в тебя, тетя Анфиса.
Галина засмущалась, ушла обратно на кухню.
