Ильин остановился:
– Не перестаю поражаться, как хитер и честолюбив этот поп. Негоже быть таким, когда носишь рясу. И какие намеки…
– Не понимаю,– неуверенно произнес Марков.– Вы же сказали, что ваша партия верит в него?..
– Верить надо с умом, с оглядкой,– поучительно заметил Ильин.– Гапон искренен в своей цели – это несомненно. Он хочет, чтобы рабочим дали нормированный день и повысили жалование, но что дальше?– Ильин смотрел на Маркова, ожидая ответа.– Что делать дальше?
– Я не знаю.
– Зато я знаю, Антон,– сказал Ильин. Его тусклые, черные глаза заблестели.– Надо двигаться дальше, и ни в коем случае не останавливаться. Допустим, Гапон добьется своего. Ну а что делать с крестьянами? Их гораздо больше рабочих, в сотни тысяч раз… И спины они гнут круглосуточно, и работают бесплатно, и безграмотны – все, как один! Цель нашей партии и цель Гапона одна и та же, пока что. Но, в отличие от него, рабочими мы не ограничиваемся. Да и программа «Собрания» какова? Сменить железные цепи на деревянные?! Нет, Антон, это не дело. Цепи надо ломать – все, без исключения! А ждать, пока «хозяин» сам догадается до этого – гиблое дело! За свободу надо драться – до крови, до смерти! А почему? Потому, что только в борьбе обретешь ты право свое!6
Ильин стал страшен. Он горячился, будто внутри него заработал тяжелый топливный двигатель. Очень быстро, от рассуждений об освобождении всего народа, он перешел к описанию расправы над всеми власть имущими, над неизбежной казнью Императора и его семьи, над переделом имущества всех, кто богаче простого работяги и крестьянина… И вдруг – будто топливо кончилось – Ильин присмирел и затих. Сунув руку в пальто, он достал серебряный портсигар и закурил.
– Возьми, здесь триста рублей,– устало сказал он, доставая из другого кармана деньги.– Сними нормальную комнату с мебелью, желательно в этом районе; купи машинку… А Гапон чувствует, что мы ему в спину холодно дышим,– веселым голосом сказал Ильин.– Ты ведь понял его намеки?.. Неважно. Печатай воззвания и получай деньги – вот все, что от тебя требуется. Ах, и вот еще что – обязательно ходи на собрания! Следи за ним, старайся запоминать, что он говорит и как предлагает действовать. По возможности, записывай. Потом в «Журавле» мне будешь рассказывать, что на собрании творилось.
– Хорошо, я понял,– Маркову, который за эти краткие минуты стал откровенно бояться Ильина, хотелось избавиться от него как можно быстрее.
– Подожди!– Ильин сердито посмотрел на него.– Ты теперь один из нас, Антон. Ты – социалист-революционер, член партии. И с тебя, как с партийного работника, всегда будет спрос. Помни об этом.
9
К вечеру, медленно накрапывая, пошел дождь. Мало-помалу он становился все сильнее, пока не превратился в настоящий ливень. Снаружи стало так темно, что в апартаментах Арцыбашева зажгли свет. Доктор сидел в кабинете, медленно потягивал коньяк и листал свежий медицинский журнал. Но вместо статей и фотографий он видел красное, заплаканное лицо дочери.
Софья Петровна сказала ей. Более того, ослушавшись
«В борьбе обретешь ты право свое!» – главный политический лозунг партии эсеров.
