Там, снаружи, гораздо хуже.
Егор сам не знал, насколько был прав. Дочь села ближе к отцу. Егор обнял ее, и они долго сидели молча, глядя, как пламя постепенно затухает. Когда оно потухло, Егор понял, что глаза снова ничего не видят. Только в глубине пещеры слабо светил фонарь, указывая им направление, как маяк.
– Есть охота, пап, – пропищала над ухом дочь.
Егор посадил ее себе на закорки, чтобы Катюха лишний раз не месила грязь не приспособленной для этого обувью.
– Сейчас приготовим что-нибудь, – пообещал отец, вспоминая, что из припасов у них еще осталось.
На импровизированной полке стояли в ряд три банки рыбных консервов и полпакетика крупы, воды оставалось меньше половины пятилитровой бутылки и наполовину израсходованный пакет сухпайка. Интуиция подсказала Егору, что пора бы уже начать здорово экономить припасы. Мысленно он разделил оставшуюся еду и воду на пять дней. Выходило совсем по ничтожной порции. Воду еще можно найти где-нибудь в пещерах, но с едой все обстояло очень плохо. Егор вспомнил про крыс. Отличный источник сбалансированного питания. Только как их найти и поймать, Егор не представлял. Возможно, стоило наоборот привлечь грызунов в гости.
Шел пятый день заточения в каменном склепе. Из-за того, что сон и бодрствование перестали подчиняться нормальному распорядку, ориентированному на световой день, Егор понимал, что через несколько дней они совсем потеряют счет дням. А может, уже потеряли. Сон стал частым и прерывистым, и по нему нельзя было отмерить продолжительность суток. Дети просили есть. Родительские сердца надрывались, но поддаться им означало, что в будущем их точно могла ожидать голодная смерть.
Первым не выдержал Егор.
– Всё, я беру Матвея, и мы идем к той пещере, где на него напали крысы.
– Я не хочу крыс, я не буду их есть, – закапризничала Катя.
Но голод заставлял и подошвы грызть. Егор взял многофункциональный топорик, встряхнул и повесил на одну руку рюкзак, дал в руки сыну пустую пятилитровку и решительно направился к тоннелям.
– Егор, а может, скоро все прекратится, может, подождать немного? – неуверенно начала Тамара.
– Не может. Идем, сын, – Матвей потрусил рядом. – Храните домашний очаг! – через плечо крикнул Егор.
– Как скажешь, очаг, так очаг, – вполголоса согласилась Тамара.
Егор шел по своим заметкам. Менее, чем через полчаса они оказались в той пещере, где Матвей увидел крыс.
– Я стоял здесь, – Матвей повторил события того дня. – И думал, куда мне пойти, потом услышал писк и посветил в эту сторону, а там глаза, как огоньки, – его передернуло от воспоминаний.
Егор посветил фонариком туда, куда указывал Матвей. Опустил его почти к самому полу, пытаясь что-нибудь рассмотреть. Он нашел несколько небольших черных продолговатых комочка.
– Так и есть, крысиный помёт. Тебе не померещилось.
Егор
