однако попросил прийти ее на следующий день для уточнения деталей.
– Возможно, вы что-нибудь вспомните, – с надеждой сказал он на прощание. – Какие-то звонки, подозрительных знакомых…
Она пообещала подумать и поплелась домой. С большим трудом, но ей все же удалось подавить желание сесть за руль. Говорят, что водителям противопоказаны сильные эмоции. Злиться на Ивана было так просто, а принять его смерть – очень тяжело. Кто-то безжалостно набросился на него в собственной квартире! А она даже не захотела его выслушать… Как все ужасно!
Чтобы заснуть, пришлось выпить «снотворную таблетку», как говаривала бабушка. А наутро ее разбудил настойчивый звонок в дверь. Она прошлепала по коридору, не включая света. За дверью обнаружился Лев Валентинович с пакетом бутербродов под мышкой.
– Кофе, чай у вас есть? – спросил он с порога. – Вам нужно хорошо позавтракать.
Решительный настрой, вероятно, являлся следствием неуверенности – мальчишка боялся, что его выгонят. Проведенные в редакции годы позволяли Марине смотреть на свежеиспеченного выпускника вуза именно как на мальчишку. Рядом с ним она чувствовала себя умудренным опытом специалистом.
– Проходи, – велела Марина, отступив в сторону.
Ни он, ни она не заметили, как в темноту коридора легко и незаметно проникла белая персидская кошка Розамунда, любимица Марининой соседки по лестничной площадке Маргариты Витальевны Шустер. Розамунда была избалована сверх всякой меры и ни в чем не знала отказа. Несколько минут назад, когда глава семьи уходил на работу, она проскользнула мимо него в подъезд, взлетела по лестнице на площадку верхнего этажа и сидела там до тех пор, пока ее не спугнул залязгавший лифт. Прижав уши к голове, Розамунда ринулась обратно, и тут – какая удача! – узрела приоткрытую дверь. Пусть чужая квартира, но все хоть какое-то убежище!
Пока Марина принимала душ, а стажер накрывал стол к завтраку, кошка пряталась под кроватью.
– Давай я буду говорить тебе «ты»? – предложил Лев Валентинович, заглатывая куски омлета, который он сам же и изготовил на огромной сковороде.
– Давай. Хотя по этикету это должен предложить тот, кто старше.
– Ну, и насколько ты старше? – презрительным тоном спросил стажер.
Марина перестала жевать и посмотрела на него с подозрением:
– Только, пожалуйста, не воображай невесть что, хорошо? Мы будем заниматься исключительно пчелами. Здоровые деловые отношения. Мы товарищи.
– Я ничего такого и не думал, – соврал Лев Валентинович, слегка скиснув.
Впрочем, его плохого настроения хватило ровно на две минуты. Затем здоровый дух победил, и он снова сделался похожим на любопытного галчонка.
– А о чем тебя расспрашивали следователи?
– Обо всем и ни о чем. Мотив преступления, видишь ли, совершенно непонятен. Как преступник проник в квартиру? Если убийцу впустил Иван,
