кашель.
Он что-то отодвинул, кажется, доски или что-то похожее. Половина его силуэта протиснулась в нечто более темное, чем стена. Когда Дэйтон полностью скрылся там, я подтолкнула маму вперед. Я не была уверена, что она точно полезет за мной, если я втиснусь туда следующая. Она могла побежать обратно, или просто остаться на месте – это было бы не удивительно. После смерти папы она стала вообще чокнутой.
Грохот мотора был уже около церкви. Бросив последний взгляд на отблески их фонариков, я зарылась в темную щель, за мамой и братом.
Когда я вынырнула с другой стороны стены, то безграничный простор и чрезмерная свобода выбили из меня весь дух. Такого я даже не ожидала. Исполинские здания, не ниже стены, тянулись во всех направлениях. даже в сумерках было понятно, что они полуразрушены, и окутаны растительностью. В Сфере куда ни глянь, ты видел либо дома, либо стены, а здесь блестящая разрушенная дорога уходила прямо в небо.
Дэйтон был уже около ближайших домов, точнее их силуэтов, примерно в пятидесяти метрах от стены. Он также не мог оторвать глаз от уходящей под горизонт дороги. Мама же стояла слева от меня, и равнодушно смотрела по сторонам.
Достав три фонарика, через секунду я убрала один обратно в сумку: мама вряд ли возьмет его – он не представлял сейчас для нее никакого интереса.
С одним включенным фонариком мы подошли к Дэйтону, который не мог перестать глазеть на бесконечный разрушенный город впереди.
– Обалдеть, да? – прошептал брат.
– Точно! Я думала, что ты уже бывал здесь и видел, разве нет?
– Да, бывал! И каждый раз не мог насмотреться…
Переведя дух, мы вовсю помчались вперед. Так быстро, как только могли, учитывая, что один из нас больной, а еще одна бегала последний раз двадцать два года назад, находясь примерно в такой же ситуации. Только в тот раз мама убегала не от людей.
Мы пробежали целую вечность прежде, чем замедлились и перешли на быстрый шаг. Мама тяжело дышала, ей нужна была передышка. Но она хорошо держалась, учитывая ее астральное состояние, даже не отставала. Дэйтон еле-еле сдерживал кашель. В итоге он остановился, и начал глухо кашлять в свой свитер. Сложно было представить, как он себя чувствовал в своем состоянии после бега, но я была горда им.
Реально порадовало то, что мама немного ожила при виде кашляющего сына – она обошла меня и коснулась его плеча. Приступ кашля уже почти стих, и Дэйтон проглотил еще одну таблетку из баночки.
– Ты хотя бы уверена… что… это поможет от пнев…монии? – все еще задыхаясь, спросил брат.
– Да, абсолютно! Поверь мне! – ответила я, опустившись на треснутый кусок асфальта.
Мы просидели на этом месте минут десять, пока все восстановили силы и дыхание: выпили одну бутылку воды на троих, и просто рассматривали темноту, которая насыщала это место, несмотря на то, что глаза уже привыкли к ней.
Мы были за пределами Сферы! Мы – за пределами стены и людей с оружием, которые могли убить
