коробок восковых спичек, огарок свечи длиной два дюйма, курительную трубку, пол-унции нарезанного полосками плиточного табаку в кисете из тюленьей кожи, серебряные часы на цепочке, пять золотых соверенов, алюминиевый футляр для карандашей, несколько бумажек и нож с рукояткой из слоновой кости и очень тонким негнущимся лезвием, на котором стояло клеймо «Weiss & Co., London».
– Интересный нож. – Холмс поднес его к глазам и стал пристально рассматривать. – Очень тонкое лезвие, предназначенное для тонкой работы. Довольно странно, что человек, собираясь ночью идти на конюшню, решил захватить эту вещицу с собой. Тем более что нож мог прорезать его карман и выпасть.
– Кончик лезвия был защищен пробковой насадкой, которую мы нашли рядом с телом, – пояснил инспектор. – Жена Стрейкера говорит, что нож лежал на туалетном столике и он прихватил его с собой, выходя из комнаты. Как оружие, он никуда не годится, но лучшего у тренера просто не оказалось под рукой.
– Возможно. А что это за бумаги?
– Эти три листка – оплаченные счета от торговцев сеном. Это – записка с распоряжениями полковника Росса. А вот это – счет на тридцать семь фунтов пятнадцать шиллингов, выписанный модисткой мадам Лезурье с Бонд-стрит на имя Уильяма Дербишира. Миссис Стрейкер говорит, что этот Дербишир был другом ее мужа и его письма порой приходили на их адрес.
– У мадам Дербишир изысканный вкус, – заметил Холмс, просматривая счет. – Тридцать семь фунтов за платье, только подумать! Самое время посетить место преступления.
Когда мы вышли из гостиной, из глубины коридора появилась женщина. На ее бледном лице застыло выражение недавно пережитого ужаса.
– Вы нашли их, инспектор? Поймали? – задыхаясь, проговорила она.
– Нет, миссис Стрейкер. Но из Лондона нам на помощь приехал мистер Холмс, и мы делаем все возможное.
– А ведь я недавно видел вас на одном приеме в Плимуте, миссис Стрейкер! – неожиданно обратился к ней Холмс.
– Нет, сэр. Вы ошибаетесь.
– Я уверен, что это были вы. На вас было серо-голубое шелковое платье, украшенное страусовыми перьями.
– У меня никогда не было такого платья, сэр, – покачала головой леди.
– Ну что ж, должно быть, я ошибся, – сказал Холмс и, извинившись, вышел из дома вслед за инспектором.
Пройдя немного по полю, мы оказались у впадины, на дне которой был обнаружен труп. На самом ее краю рос куст дрока, тот самый, на котором висел макинтош.
– В ту ночь ветра не было, правильно?
– Да, но лило как из ведра.
– Выходит, что макинтош не занесло ветром на куст, он был туда повешен.
– Верно, он был наброшен на ветки.
– Чрезвычайно интересно. И земля здесь основательно утоптана. Несомненно, с понедельника здесь побывало множество людей.
– Вон там, с краю, мы постелили взятую из дома ковровую дорожку и ходили только по ней. Здесь у меня в мешке ботинок Стрейкера и ботинок Фицроя Симпсона.
