автоматически ответил «да» и только потом сообразил, что не знаю, что нужно передавать. Но, поразмыслив немного, пришел к выводу, что это и не важно. Гораздо большую пищу для размышлений мне дал доктор Стоун, известный археолог, который недавно заселился в «Голубого кабана» и взялся руководить раскопками кургана, расположенного на землях Протеро. Между ним и полковником состоялся уже не один диспут. Меня удивило и позабавило то, что он решил показать Леттис, как идут работы.
Я вдруг подумал, что Леттис Протеро по своему складу самая настоящая кокетка. И мне стало интересно, как она поладит с секретаршей археолога, мисс Крам. Последняя – разумная молодая женщина двадцати пяти лет, бойкая, яркая и очень жизнерадостная. Глядя на ее улыбку, думаешь, будто у нее зубов больше, чем положено.
Мнение деревни разделилось: одни полагают, что она так себе, ничего выдающегося, другие считают женщиной крепчайших моральных устоев, которая поставила себе цель при первой же возможности стать миссис Стоун. Она во всех отношениях – полная противоположность Леттис.
Я отлично представлял, как обстоят дела в Олд-Холле – далеко не радостно. Несколько лет назад полковник Протеро снова женился. Вторая миссис Протеро отличалась красотой, правда, довольно необычной. Я всегда подозревал, что в отношениях между ней и падчерицей не все гладко.
Мне опять помешали. На этот раз пришел Хоуз, заместитель. Он хотел узнать подробности моих переговоров с Протеро. Я сказал ему, что полковник порицает его «римско-католические склонности», но что на самом деле цель его визита состояла совсем в другом. Затем я изложил ему собственные претензии и прямым текстом заявил, что Хоуз должен подчиняться моим решениям. В общем и целом он воспринял мои замечания очень хорошо.
После его ухода меня охватили глубочайшие угрызения совести за то, что я его недолюбливаю. Испытывать иррациональные симпатии и антипатии к другим людям, на мой взгляд, совершенно не по-христиански.
Я со вздохом обнаружил, что стрелка часов на моем письменном столе указывает на три четверти пятого, а это означает, что половина пятого уже миновала, поэтому я встал и направился в малую гостиную.
Там, с чашками в руках, собрались четыре моих прихожанки. Гризельда сидела за чайным столиком и пыталась выглядеть естественно в окружающей обстановке, но преуспела только в том, что казалась еще более неестественной, чем обычно.
Я обменялся со всеми рукопожатиями и сел между мисс Марпл и мисс Уэзерби.
Мисс Марпл – седая пожилая дама с мягкими, очень приятными манерами, мисс Уэзерби – смесь ядовитости с сентиментальностью. Из этих двоих мисс Марпл куда более опасна.
– Мы тут, – сладчайшим, как мед, голосом произнесла Гризельда, – говорили о докторе Стоуне и мисс Крам.
У меня в памяти тут же всплыл довольно грубый стишок Денниса: «Мисс Крам плевать на срам». Мне вдруг захотелось произнести это вслух и посмотреть, каков будет эффект, но, к счастью, я сдержался.
– Ни одна приличная девушка на это не
