как? С элементарностью и очевидностью тут, в общем-то, не очень. Не мудрено, что его столько времени хотели исключить из утверждений, принимаемых на веру и пытались доказать, как теорему.
А вот как звучит современная трактовка пятого постулата: «Если при пересечении двух прямых третей сумма внутренних односторонних углов меньше 180 градусов, то эти прямые при достаточном продолжении пересекаются, и притом с той стороны, с которой эта сумма меньше 180 градусов». Ну, что? Прибавилась простота и ясность в его формулировку? Не похоже.
Ну и, наконец, самая простая трактовка знаменитого постулата. Тоже современная: «Через точку, лежащую вне прямой, можно провести только одну прямую линию, параллельную данной». Правда, тут возникает вполне законный вопрос, как поведут себя эти параллельные линии за пределами листа бумаги. Ведь далеко не очевидно, что пространство за пределами листа такое же плоское, как в окрестностях этого листа. И совсем не очевидно, что линии так и останутся прямыми, и, тем более, параллельными. Остаётся только в это верить. Но вера, как известно, никакого отношения к науке не имеет…
Драматичная история пятого постулата заинтересовала историков из академических кругов Хроноцентра. Им захотелось узнать мнение о пятом постулате самого автора, сформулировавшего этот постулат, лично.
Отрядили в хронопутешествие, естественно, Глеба Дронова. И понятно почему. Он уже трижды побывал в этом временном срезе. И все три раза успешно. Напутствовал хронопутешественника его непосредственный шеф, Год Веков. Напутствие было стандартным: блюсти параграфы Хронокодекса и только наблюдать, ни во что не вмешиваясь. Дронов экипировался в хламиду из тонкого, а потому дорогого, полотна, с пурпурной каймой по краю. На поясе, под складками плаща висел неразлучный армейский нож. С ним он никогда не расставался во всех своих хронопутешествиях.
…Глеб покинул хронопортал, находясь на набережной Александрии. Стояло утро. Ярко светило солнце. Внизу плескались лазурные волны Средиземного моря. Было прохладно. Со стороны моря тянул лёгкий, влажный бриз. Дышалось легко и на полную грудь. Дронов неторопливо огляделся. Набережная оживала и наполнялась разнообразным народом. Размеренно шли, облачённые в белые роскошные хламиды, местные аристократы. Плавно двигались, закутанные до пят в белые одежды, женщины. Суетливо шагали босоногие, высушенные под немилосердным солнцем, рабы в набедренных повязках. Носились шустрые, забронзовевшие от солнца, звонкоголосые мальчишки…
«А у Александра был недурной вкус, – подумал Дронов. – Он выбрал очень удачное место для основания города своего имени». Хронопутешественник сориентировался на местности. Определился, куда двигаться дальше. Ему повезло. Цель его путешествия – Александрийский Музейон возвышался прямо перед ним. В каменной прохладе его необъятных пространств и помещалась знаменитая
