принятой традиции, принялся помогать собрать обратно рассыпавшиеся у всех на ходу личные вещи.
Мишин благодарил, как только мог. Клялся в вечной дружбе и даже любви, убеждая, что если кому вдруг приспичит приехать в Нью-Йорк, то он без стеснения может остановиться прямиком у него. В конечном итоге, менее чем за три с небольшим минуты чемоданчик Мэдсона был упакован. Как только это случилось, аферист, поднимая свою нетяжелую ношу, вдруг, внезапно почувствовал сильнейшее головокружение и его мотнуло прямо на сотрудника, удерживающего денежный кейс. От неожиданного для него столкновения, тот несколько растерялся и, даже, под воздействием особого приема, ослабил хватку на ручку. Однако, не чувствуя ничего другого, охранник подумал, что это ему лишь показалось. Авантюрист же, задержавшись лишь на секунду, тут же отпрянул и стал непринужденно спускаться с трапа. Во все время этого небольшого спектакля, а это, как нетрудно догадаться, было именно представление, более всех напряженно чувствовал себя только сотрудник, к руке которого и был пристегнут аналогичный Мишину чемоданчик. Но все вроде бы обошлось. Никто, из имевших честь участвовать в этом неожиданном переполохе, к нему даже не приближался, и если не брать во внимание то единственное секундное прикосновение, не совсем адекватного неловкого пассажира, волноваться в принципе было не о чем, тем более, что дипломат продолжал оставаться в его руках, пристегнутый прочно наручником.
Все пассажиры благополучно спустились вниз. У службы охраны была строжайшая инструкция: не открывать свое устройство, вплоть, до конечного пункта назначения. Содержимое личных вещей Мишина все видели, поэтому, не заостряя на этом внимания, все направились восвояси.
Хотя, если честно, в настоящем случае было чего опасаться. Майкл Мэдсон недаром прослыл авантюристом средней руки. Весь его талант заключался именно в том, что он мог совершено беспрепятственно подменять всевозможно-любые предметы, при этом его не останавливали, даже такие, вроде бы надежные браслеты, какими являлись стальные наручники. Он с такой ловкостью и непринужденностью все демонстрировал, что создавалось впечатление, что он вроде бы совершенно ничего и не делает, но на самом же деле, усыпив общую бдительность, и изобразив из себя полного недотепу, представив на всеобщее обозрение, неподдельную активность возле своего багажа, Мишин усердно занимался тем, что готовился к открытию замка наручников, и лишь только грянул момент, продемонстрировал самый элементарный фокус, направленный на подмену носимых предметов, который с легкостью показал бы любой мало-мальски обученный иллюзионист.
Так получилось и в этот раз: когда все вещи были уже упакованы, и щелкнули замки его чемодана, ему достаточно было единожды прикоснуться к искомой цели, чтобы наручники незаметно перекочевали с одной ручки чемодана на точно-такую же, но другую. Это было всего лишь легкое движение, на которое никто не обратил никакого внимания, тем более что руки сотрудников
