зовут, не так ли? Верни мне пожалуйста мои кровные. У меня их не так уж и много, а мне бы очень хотелось их еще немного потратить. Если изъявишь желание, то я могу это сделать и вместе с тобой. Тем более, что ты совсем не дурна, а напротив, я бы даже сказал, очень мила и прекрасна.
Алкоголь постепенно начинал освобождать охмуренный мозг Мэдсона, и он теперь явственно видел, какой перед ним находится «ангел», но это если давать сравнения только внешние. Внутри этой женщины бушевали самые настоящие дьявольские бури и страсти. Поэтому правильнее все-таки ее будет сравнить с расчетливым демоном, а не с бесхитростным небесным служителем.
– Как долго я спал? – спросил клиент полупьяным голосом, – И главное, что пропустил? У нас что-то было?
– Да. Ты меня изнасиловал, – спокойно отвечала милашка, не моргнув ни одним своим очаровательным глазом, – я очень сильно сопротивлялась, но тебя было не остановить. Вот, ты даже оставил на мне синяки, – вымолвила она, показывая на запястьях чуть-заметные заживающие уже царапины и, разразившись рыданьями, дополнила свою речь следующими словами, – мои Боссы, если им рассказать, будут очень и очень недовольны, да что там говорить – просто сердиты, и я даже не представляю, что они с тобой могут сделать. Договора на секс у нас не было.
Глава III. Подготовка
В мозгах Майкла все более прояснялось, и он давно уже понял, что этой, пусть и прекрасной, но «потаскухе», от него чего-то там сильно надо. Однако пока он не мог взять себе в толк: «Чего именно»? Поэтому, он попытался сделать испуганный вид, чтобы всеми правдами и неправдами «вытащить» их этой красотки, как можно больше интересующей его информации.
– Да, ситуация действительно очень серьезная, – вроде бы-как согласился, он с актом жестокого изнасилования, за что в Америке можно было угодить, прямиком, на электрический стул, – хотелось бы только прояснить обстоятельства, как же все это случилось?
Мэдсон тоже был давно уже «стрелянный воробей», и на таком мелком разводе поймать его было довольно трудно, однако, он все же решил выяснить все аргументы, какими владеет эта прекрасная девушка.
– Когда мы остались одни, – начала та, жалобно всхлипывая, – тебя словно бы подменили. Ты «будто сорвался с цепи». Набросился на меня, порвал на мне всю одежду (это девушке делать было практически необязательно, так-как вся одежда стриптизерш состояла практически из ничего). Далее сильно избив, изнасиловал.
– Вот здесь хотелось бы подробнее, – практически полностью придя в себя, пытаясь казаться испуганным, «выдавил» Мишин.
– Ты больно сжав мои запястья, впился губами в мои нежные губы и раздвинув тычками мои не сильные ноги, практически не оставляя мне выбора, совершил свой грязный и позорный поступок.
Мэдсон внимательно осмотрев комнату, вдруг, произнес:
– Ну, а сперма? Сперма-то будет? Ведь без нее факт об изнасиловании превращается в пыль, и судят в таких случаях обычно тех, кто выдвигает свои обвинения,
