потребовали остальные. – Вор, вор! Верни, или вздернем тебя на липе у дверей!
– Но… – попытался оправдаться Иоганн. – Я клянусь…
– Повесить его немедля! – крикнул один из коробейников, бородатый точильщик в лохмотьях, у которого на поясе висели всевозможные ножи и точильные камни. – Пока он и у других ничего не стянул. Это же обыкновенный вор!
Некоторые из крестьян повскакивали, размахивая кулаками. Точильщик сорвал с пояса один из ножей. Гневные выкрики становились громче.
– Повесить его, повесить!
Иоганн сам схватился было за нож, но передумал. Какой от него сейчас толк? Он лихорадочно огляделся. Путь к двери преграждала толпа, но справа было небольшое оконце, затянутое старым пергаментом. Юноша разбежался и нырнул в окно. Пергамент с треском прорвался, и Иоганн упал на кучу зловонных отбросов. За спиной раздавались гневные крики. Первым его побуждением было сбежать по дороге, но потом он сообразил, что в конюшне наверняка стояла лошадь торговца. Его настигли бы в считаные секунды – а еще через минуту-другую повесили бы на ближайшем дереве. Иоганн поступил иначе. Пригнувшись, он обежал вокруг дома и бросился к конюшне. А когда толпа высыпала на дорогу, пробрался через ограду и спрятался в куче сена.
В конюшне было темно и уютно. Стояла тишина, лишь где-то рядом фыркала лошадь. Крики снаружи постепенно затихли. Хлопнула дверь. Должно быть, люди бросили поиски и вернулись в трактир.
Иоганн выждал еще несколько минут, после чего осторожно поднялся. Он стал было выбираться наружу, как вдруг почувствовал кинжал у самого горла.
– Так я и знал, что ты прячешься где-то здесь, – прошипел кто-то над самым его ухом.
Краем глаза Иоганн разглядел, что это один из странствующих монахов из трактира. Служитель Господа угрожал ему ножом! Неужели этот кошмар никогда не закончится?
– Хорошее представление ты разыграл, нечего сказать, – продолжал монах. – Сдается мне, монеты уже были в том кошельке… И этот самый кошелек мне вдруг приглянулся. Давай его сюда, или я перережу тебе глотку, как ягненку!
– Прошу вас! – просипел Иоганн. – У меня ничего нет, кроме этих денег!
Монах рассмеялся.
– Значит, надо было беречь их получше. Ну, давай сюда!
Юноша вспомнил про собственный нож, который лежал в боковом кармане; его можно было почувствовать сквозь одежду. Но стоило ему сделать одно лишнее движение, и монах зарезал бы его, даже глазом не моргнув. Иоганн дрожащей рукой потянулся за кошельком на поясе – и только теперь сообразил, что деньги остались на столе в трактире. В спешке он позабыл захватить мешочек!
– У меня их нет. Я оставил деньги в трактире, – прохрипел Иоганн.
– Черт возьми, сколько можно увиливать! Что ж, парень, я тебя предупредил, и…
Внезапно монах издал громкий стон, выронил кинжал и упал, захлебываясь кровью. За ним из темноты появилась еще одна фигура, словно громадный ворон, бесшумно расправивший крылья. Иоганн не поверил своим глазам.
Это
