продвигается дело?
– Селин мертв. Он родился в тысяча восемьсот девяносто первом году.
– Статистика мне известна, Билейн. Слушайте, я знаю, что он жив… где-то… И в книжном магазине мог быть он. Вы что-нибудь выяснили? Он мне нужен. Очень нужен.
– Ммм… – сказал я.
– Застегнитесь.
– А?
– Дурак, я сказала – застегнись.
– А?.. Сейчас…
– Я должна определенно знать, есть он или нет его. Я вам сказала: у меня с ним не клеится. Психологический тормоз. Бартон рекомендовал вас, сказал, что вы один из лучших.
– А, да, кстати, я как раз сейчас работаю на Бартона, пытаюсь разыскать Красного Воробья. Что вы об этом думаете?
– Слушайте, Билейн, распутайте историю с Селином. И я вам скажу, где Красный Воробей.
– В самом деле, леди? О, я бы для вас что угодно сделал!
– Ну, например?
– Ну, убил бы моего любимого таракана, выпорол бы ремнем мать, если бы она была здесь…
– Хватит молоть! Я начинаю думать, что Бартон меня разыграл. Беритесь-ка лучше за дело. Или вы распутаете историю с Селином, или я за вами приду.
– Одну минутку, леди.
Трубка у меня в руке молчала. Я положил ее на рычаг. Ох. За мной-то она явится без всяких тормозов.
Меня ждала работа.
Я поискал глазами: нет ли где мухи, чтобы убить.
Дверь распахнулась, на пороге стояли Маккелви и большая слабоумная куча дерьма. Маккелви посмотрел на меня и кивнул на кучу.
– Это Томми.
Томми смотрел на меня мутными глазками.
– Очень приятно, – сказал он.
Маккелви улыбнулся мне жуткой улыбкой.
– Так вот, Билейн, Томми здесь с одной целью, и эта цель – медленно превратить вас в лепешку кровавого куриного говна. Так, Томми?
– Угу, – сказал Томми.
По виду он весил килограммов сто семьдесят. Ну, состричь на нем шерсть – будет этак сто шестьдесят. Я любезно улыбнулся ему.
– Слушай, Томми, ты ведь меня не знаешь, правда?
– Угу.
– Так зачем тебе меня бить?
– Потому что мистер Маккелви так велел.
– Томми, а если мистер Маккелви велит тебе выпить твое пи-пи, ты выпьешь?
– Ты не путай моего парня! – сказал Маккелви.
– Томми, а если мистер Маккелви велит тебе съесть мамино ка-ка, ты съешь мамино ка-ка?
– А?
– Заткнись, Билейн, здесь разговариваю я!
Он повернулся к Томми.
– А ну-ка, разорви мне этого типа, как старую газету, разорви его в клочья и пусти к чертям по ветру, понял?
– Я понял, мистер Маккелви.
– Ну так чего ты ждешь, последней розы лета?
Томми шагнул ко мне. Я вынул из ящика стола «люгер» и навел на исполинскую тушу.
– Стой, Томас, или
