замечание.
– Леонид Васильевич, скажите, Дима мне тут сказал, вам работники требуются…
– Хочешь устроиться?
– Ну да.
– У тебя же маленький ребенок, если не ошибаюсь, – сказал Леонид Васильевич, будто не замечая снующего рядом с лавкой Олежку.
– Не такой уж маленький. Проблем не будет, правда. С бабушкой посидит, если что.
– Если что, – Леонид Васильевич закусил губу. Он принципиально не брал на работу молодых матерей, и старался после декрета под каким-нибудь предлогом быстренько уволить или вынудить уйти, что предпочтительнее. Но эта молодая женщина – приятельница его сына, вдруг она поможет наладить с ним взаимопонимание? Идея так себе, но попробовать все же хотелось.
– Когда можете выйти на работу? – спросил он.
– Хоть когда, – сказала Клава, чувствуя, что дело вот-вот выгорит.
– Хорошо, хорошо, – Леонид Васильевич силился вспомнить содержание вопросника для соискателей, что лежал у него в кабинете.
– Почему вы хотите работать в нашей компании? – вспомнил он наконец.
Клава помедлила секунду.
– Чтоб с голоду не сдохнуть, – сказала она в порыве честности.
Леонид Васильевич вытаращил на нее глаза.
– Ну хорошо, – сказал он. – Позвоните, там скажут, когда можете выходить и какие документы взять с собой.
– Я принята? – воскликнула Клава, едва не подпрыгнув на лавке одновременно в восторге и ужасе.
– Приняты.
– Спасибо! – произнесла она с таким чувством, что Леонид Васильевич поморщился. Благодарить его было решительно не за что.
– Мам, маам! – Клава сияла, она едва ли не бегом взобралась на четвертый этаж, подхватив Олежку. – Мааам!
– Что? – высунулась Мария Васильевна из спальни.
– Я на работу устроилась! – выпалила Клава.
– Что? – искренне изумилась мать. – Куда это? Опять в орифлейм какой-нибудь?
– Нет, продавщицей обуви.
– И сколько платить будут?
Улыбка Клавы увяла.
– Не знаю, не спросила.
– И что за фирма?
– Леонида Васильевича.
Мария Васильевна задумалась.
– Это тот представительный мужчина, от которого жена ушла? – уточнила она.
– Ну да, он. У него еще сын Димка.
– Что же, поздравляю, Все-таки будешь при деле. Может, поработаешь и поймешь, как хлеб с маслом достаются. Когда выходишь?
– Надо завтра позвонить и уточнить.
– Я тебя рано подниму.
– Да ничего, меня Олежка каждый день рано поднимает.
– Так, а ребенка с кем?
– С тобой, – сказала Клава как само собой разумеющееся. Мария Васильевна закатила глаза.
– Ладно, ладно, горе мое.
