с нем в свою палатку.
Внутри было почти пусто, только стоял небольшой походный столик с картами, бумагами и гусиным пером, да два наспех сколоченных табурета. В углу свернуто валялся серый походный плащ, на котором Неверовский имел обыкновение почивать. Он кивнул Берестову на табурет, сам присел рядом и, казалось, на мгновение погрузился в глубочайшую задумчивость, даже глаза прикрыл.
По лагерю грянул барабанный бой, затем все вокруг окунулось в гул от беготни тысяч ног. Трещали свертываемые палатки, лязгали штыки, шипели заливаемые костры, пять барабанщиков били, не прекращая. Под эту какофонию военных звуков генерал и адъютант повели неспешную спокойную беседу, тем не менее, постоянно приходилось говорить громко, дабы слышать друг друга. Неверовский начал с мучившего его вопроса :
– Итак, поручик, вы из посланников, и пришли ко мне. Я следующий, стало быть?
– Нет, генерал, не вы. Следующий это другой человек, послание для него. Но судьба России сейчас от вас всецело зависит. А я здесь, ибо мое время пришло.
– Значит, среди неприятельских войск есть кто-то, такой же человек, как и вы?
– Да, есть, но и его время еще не пришло. Мы с ним встретимся. Сегодня.
– Багратион пишет, чтобы только наблюдали неприятеля.
– Поздно. Если мы сейчас не дадим бой – Наполеон войдет в Смоленск раньше, и тогда обе наших армии, не соединившись, будут разбиты по частям. Если мы его здесь не задержим, Дмитрий Петрович!
Разговор прервался. Полог палатки распахнулся, и, пригнувшись но, тем не менее, задевая ткань мохнатой папахой, внутрь буквально влетел запыхавшийся казацкий урядник с выпученными глазами. Еще не остановившись, он приложил и сразу убрал пальцы десницы от виска, отдавая честь, и выпалил почти нечленораздельно: «Ваш… … ство! Хранцуз…валят суда… Много!»
Неверовский, а за ним Берестов и урядник, кинулись вон из палатки, бряцая железом от сабель и шпор. Генерал одобрительно окинул взглядом уже стоявший перед ним навытяжку зелено-красный строй его полков, принял рапорт от дежурного майора, пожал ему руку, затем поднял валявшуюся в траве трубу, отер ее обшлагом мундира и уставился на юго-запад, туда, где в низине лежал еще сонный, тихий и беззащитный городишко Красный. А затем чуть дальше и выше, на холмы, очертания которых, казалось, слегка подрагивали в утренней дымке. Но эта дрожь была не туманом, не паром от земли, и даже не костровым дымом – то двигались, приближаясь, тысячи людей и лошадей, неся погибель всем, кто встанет на их пути. Еще неясные на дистанции трех верст, очертания войск стремительно приближались, разворачиваясь, как гигантские пальцы, из походных колонн в шеренги, под легкий, но уже слышный гул земли от топота десятков тысяч ног и приглушенное конское ржанье.
Глава 2
2019-й, Дмитрий Лозинский
Он все сидел в своей квартирке, в девятиэтажке, стоящей на засыпанном грязно-коричневым веществом, в которое превратился
