не новые, а солидно пожившие.
– Отсюда только на автомобиле уехать можно, – сказала Ксения, – коттедж стоит на отшибе. До ближайшей деревни километра два, там конечная остановка рейсового автобуса.
– На велосипеде, мотоцикле, – перечислил Костин, – да и пешком преодолеть расстояние, о котором вы говорите, очень легко. Может, ваш брат в магазин ушел.
– Нет, – возразила Ксения, – Фил не пользуется двухколесным транспортом, он передвигается только на машинах. Ой! Вдруг он там!
Ушакова показала пальцем на гараж.
– Решил куда-то поехать, сел за руль и… умер.
– Это, к счастью, редкость, но ничего исключать нельзя, – сказал Костин.
– Давайте посмотрим, – предложила владелица дома.
Мы приблизились к навесу.
– Не стоит нервничать, – вскоре сказал Володя, – в машинах пусто.
– Значит, нам надо в домик, – прошептала Ушакова. – Зачем я вас в особняк повела? Филипп там редко бывает, заходит, только когда какой-то экспонат требует реставрации. Да и его в мастерскую несет. Господи, я совсем безголовой стала. Брат в особняке не живет. Вернее, живет, но не спит, не ест. Непонятно объясняю? Я просто идиотка!
– Вы нервничаете, – начал успокаивать ее Костин, – нам все понятно. Особняк ваш брат превратил в музей одежды, поэтому тщательно его охраняет.
– Да, да, – закивала Ксения, – верно.
– А где Филипп отдыхал и работал? Куда нам идти? – осведомился Костин.
Ушакова показала пальцем на группу деревьев, за которыми едва просматривался домик.
– Мастерская и жилое помещение там.
Спустя четверть часа мы все осмотрели.
– Никого! – резюмировал Вовка, стоя в небольшом помещении, которое, судя по обстановке, было спальней хозяина. – Ксения, здесь все на месте?
– Не знаю, – промямлила та. – Домик одноэтажный, в нем всего три комнаты. Филипп гостей в столовой принимал. А в мастерскую и спальню я никогда не заходила. Сейчас я тут впервые.
Мы осмотрели комнаты, вернулись в столовую, которая одновременно служила и гостиной. Ксения села на стул и прижала ладонь к груди.
– Мне так страшно! Ой!
Она вскочила и подошла к гардеробу.
– Боже! Он такой большой! На гроб похож! Господи! Мне в голову пришла ужасная мысль! Вдруг брат там!
С этими словами Ксения распахнула дверцу явно очень старого шифоньера и вскрикнула:
– Мама!
Мы с Володей кинулись к ней и увидели, что внутри нет вешалок и перекладины, на которую их обычно вешают. Шкаф – не шкаф, а, грубо говоря, короб, который закрывал люк в полу. Сейчас его крышка была откинута. Ксения со скоростью молодой белки бросилась внутрь шкафа и крикнула:
– Здесь лестница, я спускаюсь.
Я
