бессильно опустил руку с отверткой. Отвертка коснулась розетки, там что-то треснуло – и вдруг вспыхнули желтые, красные, синие, оранжевые лампочки.
И неиспорченный, самокритичный Толька рассудил по справедливости:
– Нет, – сказал он. – Эта вучше, чем наша.
Тогда дядя положил отвертку, торжественно шагнул вперед и сказал:
– Здравствуй, бесстрашный и честный целинник Толька! С Новым годом тебя, с новым счастьем!
– Спасибо, – ответил серьезный Толька. – Тово и вам жеваем.
Рассказы из сборника
Только правда,
ИЛИ КОШМАРНЫЕ ВЕЩИ
1965 г.
ДВЕНАДЦАТЫЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ
Судили нас с удовольствием. Чувствовалось, что члены товарищеского суда соскучились по настоящей работе. Дом наш тихий, бесконфликтный. По контингенту жильцов, не считая меня да еще двух-трех человек, предпенсионный. Так что бури все отгремели. А тут – здрасте пожалуйста!
Нам для первого раза вынесли общественное порицание. Заставили помириться. Посоветовали жить в дружбе.
– А мы проконтролируем, – сказал председатель, – всем коллективом. – Он сделал широкое обнимающее движение, – Верно, товарищи?
Так в решении и записали: взять под контроль всего коллектива.
Мы-то сами окончательно помирились уже после суда.
– Ты мне прости этого «барбоса», Ваня, – сказал сосед – Прости лысому дураку.
– А вы мне – «старую кочерыжку», Иван Никифорович! Молодой я, глупый.
– Эх, чего там! – махнул рукой сосед. – Возьмем, что ли, маленькую?
Мы взяли маленькую и обмыли наше замирение. Чудесно провели вечер.
На другой день к нам заявился первый представитель коллектива. Инженер из шестнадцатой квартиры.
– Вот, – сказал он, вымученно улыбаясь. – Шел мимо, думаю – дай заскочу.
– Аа, вы насчет этого! – бесцеремонно зашумел Иван Никифорович. – Помирились мы! Так и доложите: тишь, мол, и гладь, и божья благодать!
Разоблаченный инженер оробел вовсе. Я понял, что его надо выручать, и сказал:
– Ах, как хорошо, что вы зашли! Раздевайтесь, будем чай пить.
Потом, уже за столом, представитель осмелел. Он прихлебывал чай и ликующим голосом человека, вырвавшегося из одиночного заключения, рассказывал:
– Иду, понимаете, а у самого ноги трясутся. Ведь в свидетелях за всю жизнь не был!..
Ровно через сутки пришел второй представитель. Им оказался совсем ветхий старик Рубакин – бывший мужской парикмахер.
– Патревожу, молодые люди! – бодро крикнул старик, устремился вперед и повалил вешалку.
Уступая приобретенной еще в дверях инерции, он дробной рысью обежал всю квартиру, стукнулся рикошетом о гладкий бок холодильника
