тоже пытался оживить заглохший двигатель, но у него тоже положительного результата не получалось. Они стояли на дороге больше часа. Аккумулятор после многих попыток крутил двигатель всё хуже и хуже. Тогда Брызгалов взял ключи зажигания и сказал:
– Ждите, сейчас привезу специалиста, иначе останемся без аккумулятора.
Он не стал слушать возражения, а повернулся и почти бегом пошёл по дороге в сторону посёлка. Полчаса ему хватило, чтобы дойти, а ещё через двадцать минут он подъехал к дому Язёва на мотоцикле.
Язёв уже лёг спать. Брызгалов едва достучался в закрытую дверь. Её открыл полуодетый хозяин.
– Ефим Ильич, заглохла машина, надо помочь, – сказал Виктор.
– Я уже сплю, – ответил Язёв.
– Надо проснуться. Не бросать же машину на дороге! Я тебя отвезу и привезу. Там находится Якутин. Я думаю, ты не откажешься помочь начальнику?
Виктор видел, что Язёву очень не хочется выходить из тёплого помещения. Он
похмыкал, поразмышлял, а потом сказал:
– Ладно, сейчас оденусь.
Доехали быстро. Гнатюк и Якутин сидели в машине и ждали.
– Ты, Витя, зря так сделал, – сказал Якутин, – Без ключей зажигания мы вообще ничего не могли сделать.
– Я хотел, как лучше. Оставшись без аккумулятора, пришлось бы оставлять и машину. Сейчас Ефим Ильич всё посмотрит.
Виктор и сам понимал, что сделал всё как-то нехорошо. Пытаясь загладить вину, он старался всячески помогать Язёву. Недолго повозившись, Ефим Ильич двигатель завёл.
Время перевалило за полночь, поэтому в гости ехать всем расхотелось. Ночные гости и хозяевам стали бы обузой. Обратно Виктор уехал на мотоцикле, а Язёва увезли до дому в кабине машины.
Впоследствии об этой поездке никто не вспоминал, но Якутин стал больше прислушиваться к Зимину и выслушивать его мнение о Брызгалове.
Виктору после ночных трудов, не смотря на глубокую ночь, не спалось. За стенкой долго слышался плач ребёнка. Затем, едва слышный голос хозяина дома стал очень громким:
– Дрянь, не даёшь спать! Ребёнка воспитывать не умеешь!
Что отвечала в ответ жена Маша, Виктор разобрать не мог, но она вмешивалась своим по-бабски визгливым голосом в общий хор детского и мужского голосов – это продолжалось значительное время. Под утро голоса стихли, но зато отчётливо слышался продолжительное время тихий размеренный скрип железной кровати. Когда стихло вообще всё, спать оставалось до начала работы совсем немного времени. Брызгалов повернулся на бок и стал засыпать. Сон наваливался какой-то огромный, тягучий и обволакивающий. Виктор себя ощущал ещё бодрствующим, но на самом деле он уже крепко спал. Брызгалову во сне слышался плач ребёнка. Он крикнул: «Что вы делаете? Успокойте, наконец, ребёнка! Дайте ему соску! Он никак не даёт заснуть!» В ответ на него начала рушиться стена. Виктор попытался
