style="font-size:15px;"> – Землероева, – прищурилась подруга, – ты дура, что ли?
Евдокия покаянно развела руками.
– Как видишь. Дура.
Но Линка уже начала что-то подозревать, распахнув беспомощные голубые глазищи, посмотрела Сергея.
– Сережа, что тут происходит?..
– Да дура я! – не давая «бизнесмену» слово вставить, радостно выкрикнула сыщица. – Хотела тебя отсюда увезти, с одним хорошим человеком познакомить! Воропаевым Иван Иванычем. Классный мужик. В должниках у меня ходит.
Говоря с подругой, Евдокия поворачивалась к двум охранникам и меняла выражение лица и взгляда. С дурашливого на серьезное, внушительное.
– Как, парни?.. Никто со мной до Иваныча съездить не хочет?
Мужики подвигали вперед-назад губами, вроде как подумали…
– Ну, – снова поворачиваясь к Линке, уже улыбалась Дуся, – не подфартило, извини, подруга, в другой раз с Иванычем познакомлю.
Евдокия подошла к Синицыной, стиснула ее в объятиях. Обратила внимание, как пристально Сергей приглядывает за ее губами, почти воткнувшимися в ухо Ангелины.
«Не, шутишь, брат. Ничего шептать не буду. Желания обеспечивать Синицыну железной койкой и наручниками как-то не имею».
– Прости меня, Лина, – громко выговорила Евдокия и поглядела на Сергея. Сделала шутливо грозные глаза и погрозила пальцем: – Смотри у меня, самое дорогое тебе оставляю! Не балуй, девочку мою не обижай.
Линка переводила взгляд с Сергея на подругу, понимала – происходит нечто странное! Но Евдокия была уверена: через час-другой Сережа все сомнения развеет. Спишет на ревность, на глупость, на «показалось»…
Влюбленная женщина смотрит на мир глазами своего мужчины.
Евдокия достала из кармана мобильный телефон и со словами «Это для мамы, я ведь обещала доказать, что с тобой все в порядке» навела его объектив на одиноко стоящую Синицыну. Краем глаза засекла, как Сережа взмахом ресниц дал понять мужикам: порядок, пусть фотографирует живую и здоровую заложницу. Мол, все равно к Иванычу отсюда поедет.
– Порядок, Линка! Как только буду в зоне действия связи, сразу же отправлю фотку тете Вере. – И укоряюще покрутила головой: – Пока ты тут развлекаешься, тетя Вера вся извелась… Нельзя так, Лина.
После этих слов и упоминания о маме Синицына бросилась обнимать Евдокию, слезно залепетала:
– Прости, прости, я виновата, привет маме передай!
В конце концов каждый верит в то, что ему угодно.
Евдокия еще немного пообнималась, буквально с рук на руки передала хлюпающую носом Синицыну «питерскому бизнесмену». И повернулась к мужикам:
– Ну что? Проводит кто-нибудь девушку до машины? Темно уже… – Шепнула: – Лица попроще сделайте, девочку мою не пугайте. Вам же с ней потом возиться.
Парни придали рожам толику игривости, молча повесили полотенца на штакетник. Бугай открыл для Евдокии
