подумать о смысле жизни. Чух с большим уважением отнесся к ужиным обычаям. Набравшись смелости, он почтительно обратился к ним:
– Милые ужи, не позволите ли мне поползать рядом с вами. Я бы очень хотел хоть немного научиться вашему умению.
Получив молчаливое согласие, Чух ежедневно находил время для тренировок в передвижении ползком. Ужи вначале довольно скептически глядели на его неловкие выгибания при малом продвижении. Они, правда, были достаточно тактичны (кстати, не является ли это качество одним из показателем ума?) и не насмехались над Чухом, даже не критиковали. А вскоре отпала и причина для этого. Чух научился ползать как настоящая змея, бесшумно, гибко, да к тому же быстро.
И все-таки истинной страстью Чуха стали не прыжки, плаванье или ползанье, а полеты. Представьте себе, он захотел летать. И полетел! Однако, все по порядку.
Будучи существом не только любопытным, но и любознательным, Чух стал изучать растения, травы, цветы, – все, что росло на болоте, около и даже дальше. Он очень полюбил ягоды, которых здесь было видимо-невидимо: морошка, клюква, брусника костяника, голубика. Он мог есть их и зелеными, и совсем не морщился от жуткой кислятины. Зато, как ни советовали ему лягушки, он не стал охотиться ни на какую мошкару. Писклявая и вредная мелочь оценила, как говорится, этот жест доброй воли, и не доставала его. Чуха не кусали даже мстительные и кровожадные комары.
Прошло немного времени, когда всем стало очевидно, что Чух мог делать то, что не умел делать никто на болоте. Прежде всего, сообщать много полезных сведений. На болоте же нет ни радио, ни телевизора. И множество болотного народца с какого-то момента стало собираться на берегу у старой коряги, чтобы послушать утреннюю сводку погоды и другие чуховские новости.
Как вы помните, у Чуха имелись замечательные ушки-локаторы. Может быть, они и были сделаны специально с учетом его пытливой натуры, подвижного ума и неравнодушного к окружающему миру характера? В любой момент Чух мог выдвинуть свои ушки в любом направлении, чтобы се слышать все, что происходит на болоте, вокруг и даже дальше. Кроме того, у него была довольно длинная шея, которая тоже могла выдвигаться. Именно эта замечательная способность позволяла Чуху поднимать и вертеть свою головешку, покрытую зелеными волосами, над привычными кочками болота. В случае желания или необходимости он мог за один полный оборот головы вокруг вытянутой шеи посмотреть на все четыре стороны. Поэтому, сами понимаете, Чух видел и слышал гораздо больше, глубже и дальше чем его одноболотчане.
«Что там, что там?», – спрашивали они, как только замечали выдвинутые уши и шею Чуха. Тот, очень серьезный и ответственный, включал все свои двигательные способности. Он вращал шеей и головой, выдвигал ушки, раздувал ноздри, распускал свой великолепный хвост-опахало и начинал внимательно смотреть, слушать, нюхать. Он втягивал и выпускал воздух своим изящным носом и, наконец,
