ничего он и никому не скажет. Другие «духи» с ним знаться не хотят, он для них чужой. Он косит, и честно об этом нам сказал. Ему, конечно, по сроку службы не положено. Хотя этот шанс на закос, есть у всех, только пользуются им единицы.
– Слющай, Свет, ты зачем его защищать? Он что, твой бират, земляк? Кито он вообще такой, чтоби косить? Он «дух» и я биль «дух», и ти биль «дух». Ми сталь «дэд» и потому нам польёжено косить. А у нэво ищо срокь не прищёль, эму нэ польожено. Вот ти Бек скажи, да?
– Не буду я ничего говорить. Чёрный – хитро-вымудренный «дух», иначе его в разведчики никто бы не отправил. Мы его сейчас довели до того, что он сам на нас чуть не кинулся, как крыса, загнанная в угол. Мы бы ему сейчас по горячности навешали, а потом разборки бы начались. А то, что нам приключения не нужны, про это говорить смысла нет. Я хочу спокойно на дембель уйти, мне дизель8 не нужен. Пока не уедет, будет по нарядам ходить не больше других «духов». Это ты, Тигран, оформи, как положено по уставу. А других «духов» придержать надо, чтобы они свою разборку с ним не учинили. Что случиться – на нас всё свалят. А лучше всего: отправить его работать куда-нибудь на склад, чтобы в роте глаза не мозолил. Всё я спать. – Сергей Бектимиров поднялся, взял, из лежащей на столе пачке Космоса сигарету, положил её за ухо и пошёл в туалет перекурить перед сном, и почистить зубы после курева.
В голову лезли дебильные мысли по поводу завтрашней встречи с замполитом и доклада относительно сегодняшнего разговора с Черновым. А что, если Чёрный и правда стукач, тогда замполит точно сверит их показания, и если что-то не «бьёт» – не уйти Беку в первой партии на дембель, как обещал замполит.
А ведь дома она, Ирка… если бы она только знала, на что пошёл честный пацан Серёга за те 10 суток отпуска и за обещанную первую партию на дембель. Хрен с ней с армией, но ведь в части земляков много, не дай бог, кто про его стукачество узнает. В Магадане, откуда он родом, с этим строго, сексоту в городе не жить. Как она всё-таки достала его эта армия, как хочется на всё наплевать и домой, к Ирке. Она та самая, та любимая, которая ждёт. И ради неё, ради приближения встречи с ней, Серёга, который сам давил стукачей, как крыс, в ПТУ и потом, когда был «духом», давил их в армии, теперь «стучит» сам. Что может быть страшнее испорченного правильного пацана? – Только очень испорченный и очень правильный пацан. Не справедливо все-таки винить любовь и армию в человеческих грехах, обстоятельства лишь способствуют проявлению порока. Что заложено внутри души- всегда выйдет наружу, когда начнутся трудности. А в обычной жизни никто про это и не думает.
«Дед» – стукач, смешно, не правда ли? Но ведь, именно эта категория военнослужащих находится под наименьшим подозрением у сослуживцев и потому наиболее востребована офицерским составом. Что взять с «духа»? Он шуршит и спит, ему не до чего, кроме пайки и сна, нет дела. У «деда» – всё наоборот: он почти не шуршит,
Дисциплинарный батальон
