и то ладно! Надолго в посёлок?
– Пару деньков поживём, а там видно будет.
В комнатах большого отцовского дома Лешего, было зябко и неуютно, чувствовалось долгое отсутствие хозяев. С пожелтевших фотографий на стенах гостиной на Сашку глядели лики людей, некогда живущих в этом старинном доме.
Леший ушёл в посёлок по своим делам. Александр наносил воды и затопил баню, на быстро разгоревшейся кухонной плите, из привезённых с собой продуктов приготовил нехитрый ужин и стал ждать друга.
Хозяин дома вернулся поздно, Сашка уже начал волноваться, приготовленная еда остыла, в пыльное окошко давно заглядывала грустная Луна, в животе урчало и хотелось кушать.
Наконец звякнула щеколда калитки, на крыльце послышались шаги, в тёмном проёме дверей появилась знакомая фигура.
– Ты почему в темноте сидишь? – с порога спросил Леший.
– Выключателей на стенах и лампочек на потолке я не нашёл. Где хранятся свечи, тоже не знаю, вот так и сижу в потёмках!
– Разбаловались вы там, в новой жизни, наверное, электричество в каждом доме?
– Конечно, у нас всё на электричестве, свет, кухонные плиты, пылесосы и прочая техника.
Сашка хотел было рассказать о телевизоре, но вовремя одумался, поняв, что рассказ может растянуться на всю ночь. Как однажды уже было.
– Нет, брат, у нас электричество только на станции, в сельсовете, в некоторых домах, где начальство живёт, да на шахте. Но после одиннадцати лампочки горят только на вокзале. Сейчас керосиновую лампу достану, и будет свет. Занавески на окне задёрни, зачем чужим нас видеть!
Леший ушёл в чулан и вернулся с керосиновой лампой в руках. Сашка помнил такие лампы из своего детства. В посёлке, где он вырос, в то время электричество тоже выключали в одиннадцать часов. Прогуляв светлое время, уроки приходилось делать при лампе, родители были этим крайне недовольны.
Жёлтый язычок пламени, за «пузатым» стеклом, разгорался ярче и ярче, и вскоре в комнате стало светло.
– Незаменимая вещь зимой, когда дни короткие, – вслух рассуждал Леший, – пожалуй, заберу лампу с собой в зимовье.
– У нас тоже была такая, когда я был маленьким, – сообщил Сашка.
– Помнишь, как ты нам с Николаем рассказывал сказки про домашнее кино, которое можно смотреть хоть по сто раз на день и деньги не платить? Как оно называется?
– Телевизор.
– Во, во – «визир»! Кнопки на нём нажимаешь и смотришь. И лампу керосиновую ты тоже помнишь. А почему лампа, к примеру, называется «восьмилинейкой», или «двадцатилинейкой» знаешь? Вот, то-то, не знаешь! То есть, телевизор ты выучил, а его предшественника – лампу нет. А название «двадцатилинейка», всего-то, обозначает ширину фитиля лампы, в старинных единицах измерения – «линиях», – засмеялся Леший, – ты проиграл, иди баню подтопи!
– А линия чему равна? –
