Сменяя его, Ксюша пела про юбочку из плюша, а Андрюха Шеф заявлял, что счастливый мальчик – это он. Слушая эти песни и видя реакцию публики, я думал о нашем проекте с громким и самонадеянным названием «Мастер и Маргарита». Какой там Иисус, какой там Иуда, какое там «Прощение и вечный приют». Нет не будут слушать такие песни. Нужно что-нибудь повеселее и позитивнее, не голимую попсу, конечно, а заводной и весёлый рок-н-ролл.
Концерт закончился. Ехать домой никому не хотелось и, посовещавшись, мы решили до утра прокуролесить на речке. Не знаю, как и кому это удалось, но автобус с водителем остался в нашем распоряжении. Развели костёр, достали из заначек кто водку, кто вино, кто пиво и началось веселье. Акимов замахнув стакан, схватил Олежека за шиворот и потащил его в ближайший лесок. «Убивать повёл» – радостно подумал я. За этот вечер Олежек вымотал мне нервы больше, чем за весь прошлый год. Один из мутных Шуриных друзей ходил вокруг костра и предлагал всем анашу. Подпитая Ксюша барражировала от одного музыканта к другому, и похоже была не прочь познакомиться поближе. Пацаны, не то стесняясь друг друга, не то по ещё какой-то причине, отодвигались от неё на безопасное расстояние. Удивительно, но то же самое произошло и со мной.
– Хороший концерт, – сказала Ксюша, вынырнув передо мной из темноты.
– Для первого раза вообще неплохо, – ответил я.
– Спасибо что взяли с собой.
– Да брось ты. Не за что. Ты хорошо пела.
Молчание. Угольки наших сигарет алели в темноте.
– Я искупаться хотела, – Ксюша заглянула мне в глаза, – только у меня купальника с собой нет, да и страшно одной.
– Не советую, – я отвёл взгляд, – вода холодная, да и берег плохой, ноги порезать можно. Извини. Шура, Шура! Сыграй «Я получил эту роль.»
Но мир не без добрых людей, и состоит он не из одних нерешительных лохов. Шурин мутный друг быстро накурил Ксюшу планом, и увёл её в августовскую ночь. «Ну и зачем я дурак кобенился?» – с горечью и обидой подумал я.
Появился Акимов. Он шел широким, уверенным шагом и был похож на Петра Первого. За ним с побитым видом семенил Олежек.
– Димончик, угости сигаретой, – Акимов уселся рядом со мной на корягу.
– Выпей сначала, – я протянул ему стакан с водкой.
Выпили, вместо закуски закурили.
– О чём с Олежеком тёр? – спросил я.
– Да ё-пе-рэ-сэ-тэ! – взмахнул Димон руками, – Достал совсем. Играть не умеет, петь не умеет, сидел бы молчком, а он суётся. Высказал ему всё и выгнал из группы. Да он и в группе то не был.
– Тогда понятно почему у него такой вид.
Докурили, щелчками запустили окурки в темнеющую реку.
– А Ксюша где? – спохватился вдруг Акимов.
Я вкратце описал ему ситуацию.
– Иба, мурэ, мальчишки! –
