засунуть ей дохлую рыбёшку в лифчик купальника. Олечка отбивалась, а Ларисаа пообещала:
– Мезин, я тебе её сейчас в рот засуну!
Весть, что первый отряд «нашёл покойников» разнеслась по лагерю молниеносно, и теперь уже отряды, которые шли купаться, собирались хорошенько обыскать это место.
Мечтали:
– А если череп найти и вставить вовнутрь свечку….во будет класс!
– А может, там каких-нибудь женщин хоронили, с украшениями… Представляете, бриллианты, настоящий клад.
Но вожатые были уже предупреждены и на пляже сразу становились спиной к заливу:
– Туда ни шагу! Купаемся только здесь, на пляже…
Ирина Николаевна, когда ей рассказали, покачала головой:
– Вот не было печали…
И стала крутить диск старого телефона. Она собиралась позвонить в сельский храм, чтобы организовали это дело: пришли, собрали кости, отпели их, похоронили где-то.
В этот день случилось ещё одно происшествие в том же первом отряде. Тихий час уже не встретил яростных возражений. Ребята рано встали, целый час плавали, да ещё такая жара… И после обеда все валялись в постелях, кто разговаривал тихонько, кто «играл в телефончик», а кто и вправду задремал.
Ясно было, что и вторая часть дня будет насыщенной – репетиция концерта к открытию лагеря, потом дискотека…
Когда «Тихий час» закончился. Вера Нестерова – молчаливая особа, которая за истекшие сутки не сдружились ни с кем из девочек, а тусовалась всё больше с мальчишками, достала из шкафа свою большую бордовую сумку. Хотела переодеться в другое платье.
В это время в палату заглянул вожатый Андрей, он собирался поторопить всех на полдник. Именно Андрей бросил случайный взгляд в открытую сумку. И окаменел.
– Вера, это что? – спросил он, тыча пальцем в разверстую сумочную пасть.
– Вот зачем припёрся? – почти про себя сказала Вера, и громко, выразительно пояснила, – Это – джин.
– Что?!
– Что-что… У меня на эту смену днюха приходится. Что я её, кисельком в столовой буду отмечать?
– А это? – продолжал бледнеть Андрей.
И забыв, что обыскивать чужие сумки вожатые не имеют права, подцепил двумя пальцами в сумке пузырёк.
– Это мои лекарства!
– Брось врать – у меня мать фармацевт. Я знаю, что это. Это амфетамин. Кто тебе его дал?
Вера сидела на кровати и смотрела теперь вызывающе:
– Дядька знакомый дал. Расплатился, так сказать, за сексуальные услуги. Хорошая вещь – знаешь, как штырит…
– Я к Ирине Николаевне, – бросил Андрей, выходя.
– Ну и стукач! – в спину ему крикнула Вера.
– Тебя ж выгонят! – сказала Аурика, опасливо глядя на Веру.
Та только плечами пожала – ну, мол, и пожалуйста.
Четверть
