что нам скажет по этому поводу мудрая книга.
Старик открыл торбу, аккуратно извлек свиток. Повертел в руках, после недолгого колебания все-таки развернул. Мысленно представил себе город с высокой крепостной стеной, шпилями и куполами храмов, черепичными крышами дворцов знати, башнями замков его светлости. Прикрыл глаза и тут же увидел город сверху глазами сокола, кружащего в облаках.
Город окружен армией – боевые орки с десятками камнеметных машин и штурмовых башен. Очередной приступ окончился для них неудачно – защитники города на стенах шумно празднуют успех, потрясая оружием. Под стенами во рву среди обломков штурмовых лестниц тихо покачиваются тела погибших. Тех, кого тяжелые латы не утянули на дно.
Уцелевшие орки возвращаются в лагерь, волоча с собой раненых и убитых. Мертвые тела после воздания им соответствующих почестей пойдут в котлы, раненых тащат в палатки к лекарям и магоркам. Те деловито принимаются за работу. Уж насколько орки – мужественные воины, но и они не могут сдержать стонов, когда пила полевого лекаря вгрызается в живую плоть. Или когда раскаленное железо прижигает сочащуюся кровью рану. Эту боль трудно передать словами, даже мастерство и заговоры от боли сильнейших магорков помогают мало.
Сокол сделал круг над лагерем осаждающих, опустился ближе к земле. Глаз у сокола зоркий, видит все до мелочей. Сокол – хищник и не боится крови, но то, что сейчас внизу – даже ему не нравится. Кажется, здесь все пропитано запахом крови, боли, железа и смерти, но… меж когтистых лап закованных в железо воинов снуют тысячи и тысячи крошечных живых существ: крысы и мыши-полевки, кроты и ужики, ящерки и лягушата. От цветка к цветку летают пчелы, жужжат шмели, стрекочут кузнечики, ползут жуки, занимаются своими делами мелкие козявки. И все они с готовностью помогут магу, умеющему посредством Книги говорить с живым миром.
Мохноногая пчела услышала просьбу мага и сразу же изменила направление полета. От большого желтого цветка к большому шатру цвета молодой травки. Натужно заработала крылышками, чтобы не сдуло – около шатра приземлялась огромная боевая горгулья с седоком. Седок быстро спешился и вошел в шатер, пчела, сделав вираж, влетела за ним и, чуть слышно жужжа, закружилась пот пологом. Присела, зацепившись за плотную ткань крючками на лапках, сложила крылышки, рассмотрела обитателей шатра…
– Прости, маг, но моя горгулья сожрала твоего ослика, – сообщил магорк Эллот, без особых церемоний устраиваясь за столом.
Гном Бианн, отдыхавший на ложе, засланном медвежьей шкурой, медленно приподнялся на локте и потянулся рукой за посохом.
– Шучу, шучу, ну что ты, шуток не понимаешь? Жив твой ишак, стоит, траву жрет, удобрением гадит. Много, очень много дерьма. Это я к тому, что дела наши не так хороши, как хотелось бы.
Эллот расстегнул пряжки на плечах, сбросил на землю стальную матрику. Туда же полетели мечи и кинжалы в ножнах. Орк с явным облегчением выдохнул и шумно почесался:
– Штурм не удался, да?
Гном кряхтя поднялся
