делениями, кнопками и занудил про карму местности, отрицательную ментальность, потусторонние сущности и прочий бред.
– Короче! – потребовал Верещагин. – Сообщите суть дела.
– На обследованной мною территории явно просматриваются температурные аномалии, что свидетельствует о положительной реакции на существование паранормальной активности и присутствие сгустков думающей материи, существующей в виде создания, способного принимать форму ребенка, – заявил уфолог.
– Вот видишь! – торжествующе воскликнула Алла Константиновна. – Не стоило нам покупать эту землю.
Филипп Леонидович умеет принимать жесткие решения. Он схватил «ученого» за шкирку и вытолкал его вон. Чемоданчик с аппаратурой отправился в окно, а жене было сказано:
– Не нравится? Уезжай в Швейцарию и живи там среди тучных местных коров в золотых ошейниках.
Алла знала крутой нрав Филиппа, поэтому попросила прощения и более бесед про Феклу не заводила. Верещагин возвел дом, семья жила счастливо до прошлого года, когда не скончалась Роза, одна из дочерей Верещагиных. За день до несчастья Алла Константиновна видела в маленькой гостиной девочку, одетую в розовое платье, очаровательную блондиночку с завитыми кудрями и в очках.
Глава 6
– Вероятно, Алле Константиновне почудилось привидение, – пробормотала я, – хозяйка была уверена, что оно существует, рано или поздно покажется, и призрак не замедлил явиться.
– Роза умерла, – напомнил Михаил Степанович.
– Что с ней случилось? – тут же спросила я.
– У нее было больное сердце, – вступил в беседу Владимир, – и проблема с сосудами. Я не врач, детально объяснить не сумею. Но медэксперт после вскрытия дал заключение о ненасильственной смерти. Инфаркт.
– В юном возрасте? – усомнилась я.
Корсаков насупился.
– Я и сам отреагировал, как вы. Но потом узнал: это случается порой и с молодыми. Прозектор написал в заключении, что, судя по состоянию внутренних органов, Розе можно было дать семьдесят лет.
– Не повезло ей, – вздохнул Михаил Степанович.
– Гибель юной девушки от инфаркта мало назвать невезением, – буркнула я.
– Не о Розе говорю, – уточнил рабочий, – а о хозяйке.
– Папа! – предостерегающе произнес Владимир.
– Ну, Виола все равно от кого-нибудь услышит, ты сам говорил, Филипп Леонидович хочет ей и дальше пьесы заказывать, – не успокоился старший Корсаков. – У Верещагиных с детьми беда, двое очень больные родились. Леня с почками мучился, ему пересадку сделали.
– Сын Филиппа Леонидовича долго болел, – дополнил Владимир, – в конце концов потребовался донорский орган. Почку для Лени искали по всему свету. Снова скажу, я не врач, не объясню, почему все доноры ему не подходили. Леонид регулярно ложился на диализ. Тяжелая процедура, я парня сопровождал в клинику, страх смотреть на него было. Алла
