а в самый раз.
Колька поднял руку и потёр лоб.
– Странно я себя чувствую, ребята… будто я – это не я. А будто кто-то другой. И всё вокруг маленькое стало… я об потолок чуть головой не стукаюсь!
У меня из горла крик чуть не вырвался – бедняга продолжал расти! Медленно, но верно он удлинялся прямо на глазах и уже был выше идущего рядом Витьки сантиметров на семьдесят. А тот ничего не замечал.
Что-то громко забурчало.
– Это у меня в животе, – сообщил Колька. – Есть хочется – жуть! Словно я людоедом стал.
Я дёрнулся, но потом сообразил: да ещё бы! За пять минут вырасти на метр.
– Вон она, Ирка, – сказал Витька и, так и не взглянув на возросшего друга, бросился к ней. Но та, услышав шаги, оглянулась… и выпучив глаза, кинулась прочь!
– Стой, Ирка! – С топотом наши друзья свернули за угол.
Колька хихикнул, но как-то невесело.
– Что-то, Диман, у меня ноги заплетаются… хи-хи… Бежать не могу.
Я в ужасе смотрел на несчастного: как бы он бежал, если ноги его были метра по два длиною, а размер ботинок сто пятый? И они, ноги-руки, продолжали расти!
Бум-м! – стукнулся Колька головой об потолок и заныл:
– О-ёй… мамочки…
Потом неловко согнулся и сел на пол. Лицо его при этом оказалось чуть выше моей головы.
– Диман, это что делается?! – сказало лицо и жалобно моргнуло десятисантиметровыми ресницами. – Диман, погибаю! Спасай!
Я находился в каком-то столбняке. Я не мог не то что осознать, но даже поверить в происходящее. Мне казалось – это просто сон; сейчас я проснусь, и всё станет нормальным.
Но Кольке так не казалось. Он и вправду возрос, и не только в длину. Голова его, качающаяся на тонкой шее, увеличилась до размеров слоновьей, и в глазах её засветился такой пронзительный разум, что я, не выдержав остроты, отвёл взгляд.
– Вот что, Димка… – незнакомым голосом пророкотала метровая Колькина голова. – Палка виноватая. Ирка сказала, чтоб я возрос, и стукнула… Палка волшебная! Давай, Диман, крути обратно – скажи, чтобы я прежним стал … ДА ДЕЙСТВУЙ ЖЕ!
Мой друг рявкнул так громко, что я подпрыгнул, а в окне стекло треснуло.
«ДЕЙСТВУЙ!» – звенело в ушах и, совершенно очумев, я сказал:
– Хочу чтобы Колька… стал, каким раньше был!
– БЕЙ! – загремел Колька, и я, встав на цыпочки, треснул своего возросшего друга по громадной роже кулаком: бац!
– ДА ПАЛКОЙ БЕЙ, ПАЛКОЙ!!
– Чёрт побери, чёрт побе… – Я уже ни фига не соображал, ничего не видел. В полностью невменяемом состоянии я чем-то ударил по чему-то, что-то тонко зазвенело и от чего-то отскочило… В воздухе повисла ватная тишина.
Я продолжал ничего не думать, но наверное, волшебство подействовало и так. Иначе как объяснить, что когда из-за угла вышли Витька и Ирочка, я один топтался посреди коридора и тихонько смеялся:
– Хи-хи… хи-хи…
Витька
