муж Вероники тратит на свои окаменелости и прочие экстравагантные покупки.
– Ты же не думаешь, что мистер Брамуэл ему скажет? – совершенно спокойно уточнила Евгения.
– Нет, разумеется: он же тем самым обвинит сам себя, да и не захочет, чтобы мы попали в беду.
– Никогда! Он очень интеллигентный и заботливый джентльмен, и всегда так добр ко мне! – Глаза Евгении стали мечтательными, а на губах появилась грустная улыбка, но почти сразу исчезла. – Он хотел бы иногда навещать меня, но Вероника не разрешает.
Вот уже несколько месяцев Евгения заговаривала об этом, но Марлена знала, что ее кузина никогда не согласится.
– Она просто заботится о тебе – как умеет, – поскольку уже давно не только твоя сестра, но и мать.
– Как бы я хотела, чтобы она оставалась лишь сестрой.
Марлена могла бы сказать подруге, что у нее тоже есть тайные желания. Ей очень хотелось бы иметь сестру, о которой она могла бы заботиться, а еще – чтобы дядя Фергус и тетя Имоджин не уехали вместе с сыновьями в Америку, оставив ее с мистером Олингуортом. И чтобы мистер Олингуорт внезапно не отправил ее в Лондон к кузине, которую она никогда не видела.
Чтобы не смущать подругу, она, конечно же, молчала. Ее всю жизнь бросали, от нее отказывались, но она справилась: научилась выживать, приспосабливаться к любой обстановке независимо от того, кто ее опекал.
Мысли Марлены прервала Евгения, поднявшись с дивана и в раздумье заметив:
– Не могу поверить, что здесь действительно был герцог. Если ему ничего про нас не известно, то зачем он явился?
Марлена сложила руки на коленях.
– Хоть и непросто свыкнуться с этой мыслью, но придется. Он мой новый опекун.
Евгения, совершенно ошарашенная, плюхнулась на диванчик.
– Опекун? Как такое возможно? Неужели мистер Олингуорт…
– Нет-нет, – поспешила заверить ее Марлена, – он жив, но очень болен, поэтому и решил передать ответственность за меня герцогу Ратберну, отец которого был его старым другом.
Марлена с грустью подумала о добром джентльмене, который всегда во всем ей потакал и позволял вести ту же вольготную жизнь, что у нее была с тетей, дядей и племянниками. Он заботился о ее образовании и не делал различий между ней и родными детьми. Те немногочисленные требования, которые он к ней предъявлял, были легковыполнимы. Сначала занятия, включая рукоделие и игру на фортепиано, потом все остальное, в том числе и работа в саду, откуда следовало вернуться в определенное время, чтобы успеть привести себя в порядок и переодеться к ужину. А еще, прежде чем лечь спать, она в течение часа играла с ним в шахматы или читала. Вот и все, и это не было ей в тягость.
Марлена сглотнула неожиданно застрявший в горле ком. Вскоре после ее рождения до их поместья докатилась эпидемия лихорадки и унесла почти всех его обитателей, включая родителей. Ее саму спасло то обстоятельство, что отец предусмотрительно отправил малышку с няней в дом своего брата, где они и жили, пока тот
