к дебюту в обществе, знакомить с нужными людьми. Олингуорт выбрал меня, поскольку мог не бояться, что ваше приданое уйдет на оплату карточных долгов или какие-то другие нужды раньше, чем вам сделают предложение. Он знает, как, впрочем, и все общество, что я будут благожелателен к любому джентльмену, на котором вы остановите свой выбор.
– Вы говорите – общество? – уточнила Марлена, обдумывая его слова. – Значит, все дело в этом? Для вас важно, что подумают о вас окружающие?
Герцог поморщился, и Марлену удивило, что даже гримасы его не портят, но удивило еще больше, что с самого первого момента, когда увидела его, у нее подгибались колени.
– Меня перестало заботить мнение общества много лет назад.
– А мне так не кажется, – уверенно заявила Марлена.
– Значит, вы ошибаетесь.
– Не думаю. По моему мнению, вы хотите, чтобы общество знало, как вы добры к бедной родственнице графа, почти все земли которого были конфискованы королем еще до моего рождения только за критику заоблачных расходов короны.
– Граф делал это публично, мисс Фаст, что было неразумно.
Марлена тоже так считала. Ей приходилось не раз слышать, как дорого обошлись семье графа резкие слова, сказанные королю. А вот заботился ли герцог о своем положении в обществе, стоило выяснить, чтобы понять, с какой стати известный распутник решил занять место мистера Олингуорта.
– Быть может, вы считаете, что, взяв опекунство надо мной, заслужите прощение общества за свои давние проделки и вернете его благосклонность?
– По-вашему, мне это нужно? – Герцог усмехнулся, и у нее задрожали колени. – Скорее ад замерзнет и превратится в ледяную пустыню, чем я стану об этом думать.
Неожиданно для себя самой Марлена улыбнулась:
– Чудеса иногда случаются, не правда ли?
Он слегка кивнул, но возразил:
– Только для праведников, мисс Фаст, а мне бы не хотелось, чтобы меня когда-нибудь так назвали.
К сожалению, она тоже не хотела быть причисленной к этому слою общества. Ей потребовалось немалое присутствие духа, чтобы выговаривать ему за прошлые грехи, в то время как сама она писала анонимные скандальные заметки о таких, как он, под вымышленным именем. Хоть она никогда и не призналась бы в этом, многие могли сказать, что они – два сапога пара.
– Я не слишком хорошо знал вашего опекуна, – продолжил герцог, – но мой отец был его другом и глубоко уважал.
– А как насчет меня? Вы его спрашивали? Вам не хотелось узнать обо мне больше, прежде чем принять на себя ответственность за мою судьбу?
– Должен признаться, нет. Я поверил Олингуорту, который сказал, что вы девушка благородного происхождения и отчаянно нуждаетесь в наставнике, чтобы дебютировать, войти в общество и найти себе достойного джентльмена.
– Отчаянно?
Слово прозвучало как ругательство, и Марлена пришла в ярость. Если она чему-то и научилась, пока
