style="font-size:15px;"> От лестницы пришлось отказаться сразу в связи с тем, что она не доставала до высокого конька, да и пользоваться ею в такой ситуации было небезопасно. И Красногорский поднялся наверх через чердак и дальше по специальной деревянной доске с набитыми на нее планками-ступеньками и выбрался на самый конек крыши.
Первый этап задумки прошел, можно сказать, штатно, но стоило Артему накинуть на Маруську покрывало и схватить ее в охапку, как она принялась орать пуще прежнего и вырываться с такой дикой силой, что он чуть не потерял равновесия и не скатился с того конька с Маруськой под мышкой. Но ничего, обошлось – удержался, усидел на месте и без проблем спустился обратно через чердак в дом.
Малолетних шалопаев извлекли из угла, поставили перед взрослыми и подвергли допросу на предмет количества скормленного ими кошке препарата – оказалось, что не так уж и много той валерианы там было, капель в пузырьке оставалось совсем на донышке.
После выяснения дозировки пацаны вернулись к исполнению первичного, как выразилась Арина, наказания, но теперь по разным углам, а женщины, по данной по телефону рекомендации ветеринара, насильственно вливали несчастной кошке очищающий раствор в пасть, пока Степан Сергеевич героически держал спеленатую все в то же покрывало, рвущуюся на свободу животину.
Выдержав учиненное над ней насилие и извергнув всю влитую в нее жидкость, Маруська вдруг неожиданно замолчала и резко заснула, словно выключилась в один момент.
Кошку уложили на ее любимое кошачье место, заботливо укрыв любимым же пледиком, постояли над несчастной и сочувственно поохали. Самовар раскочегарили, стол накрыли, Артему представили Анну Григорьевну – прабабушку веселого парня Матвея и бабушку его мамы Арины, после чего он загнал свою машину в гараж, и наконец все облегченно выдохнули и сели за стол.
Провинившиеся были временно освобождены из угла и допущены до общих посиделок с целью полного выяснения обстоятельств происшествия.
Ну и, конечно, им дали блинный пирог с малиной!
Нет, все понятно – виноваты, да еще как, но лишать этих чертенят такой вкусноты совсем уж как-то бесчеловечно.
Пристрастный опрос виновников закончился практически сразу, не успев толком начаться, дружным гомерическим хохотом взрослых, когда они принялись вспоминать, что происходило.
– Зачем ты им про валериану-то сказала, Аня? – недоумевала Лидия Архиповна, когда Матвей с Вовкой, перебивая друг друга и уплетая, пока взрослые не передумали и не отняли, пирог, принялись объяснять про день рождения, который обязан быть даже у кошек с музыкой, танцами и кошачьей вкусностью.
– Да кто ж знал-то! – всплеснула руками Анна Григорьевна, начиная посмеиваться. – Глаза невинные: что кошечки любят? – изобразила она родного внучка. – Ну я им: бегать, гулять, кошачий корм, говорю, сметанку… А они мне: нет, это обычная еда, а что они сильно-сильно любят? Ну я возьми и скажи про эту злосчастную валериану…
И не
