style="font-size:15px;"> В ту же минуту их лица скривились, и почтальоны заговорили нестройным хором:
– …дело-то не в нас, вы поймите…
– …люди могут не понять, э, почтальонов из глины…
– …начнется, что мы отбираем рабочие места у настоящих людей…
– …ничего против них не имею, но…
Все замолчали, потому что собрался что-то сказать Ангхаммарад. В отличие от господина Помпы, у него это получилось не сразу. И когда его голос наконец прозвучал, казалось, что он долетает из далеких времен и мест, как звук прибоя в окаменелой раковине.
Он спросил:
– Что Такое Почтальон?
– Гонец, Ангхаммарад, – сказала госпожа Ласска. Мокриц отметил, что с големами она разговаривала иначе. В ее голосе слышалась неподдельная теплота.
– Господа, – обратился он к почтальонам, – понимаю, вам кажется…
– Я Был Гонцом, – пророкотал Ангхаммарад.
Его голос не походил на голос Помпы, равно как и его глина. Он весь был как грубая мозаика из разных глин, от почти черной до красной и светло-серой. Глаза Ангхаммарада горели ярким рубиновым светом, а не тлели как угольки у других големов. Он казался старым. Он чувствовался старым. Словно возраст его был осязаем.
На одной руке, прямо над локтем, у него крепился металлический ящичек на проржавленном обруче, врезавшемся в глину.
– Был посыльным? – беспокойно поинтересовался Грош.
– Моим Последним Исполненным Заданием Было Доставить Декреты Короля Хета Из Тата, – сказал Ангхаммарад.
– Никогда не слышал о таком, – сказал Джимми Тропс.
– Полагаю, Это Оттого, Что Страна Тат Ушла Под Воду Девять Тысяч Лет Назад, – мрачно пояснил голем. – Такова История.
– Батюшки! Тебе девять тысяч лет? – воскликнул Грош.
– Нет. Мне Без Малого Девятнадцать Тысяч Лет. Я Родился В Пламени От Рук Жрецов Упсы Третьего Ниня Козлиной Стрижки. Мне Был Дан Голос, Дабы Я Мог Доносить Послания. Так Сотворен Этот Мир.
– Об этом тоже впервые слышу, – сказал Тропс.
– Упса Была Уничтожена извержением Горы Шипуту. Два Столетия Я Провел Под Горой Пемзы, Пока Ее Не Размыло, И С Коих Пор Я Стал Гонцом Королей-Рыбаков Святого Ульта. Могло Быть И Хуже.
– Ты, верно, многое повидал на своем веку! – сказал Стэнли.
Горящие глаза повернулись в сторону юноши, освещая его лицо.
– Морские Ежи. Я Повидал Много Морских Ежей. И Морских Огурцов. И Мертвых Кораблей, Которые Продолжали Плыть. И Один Якорь. Все Проходит.
– Как долго ты провел на дне моря? – спросил Мокриц.
– Без Малого Девять Тысяч Лет.
– Хочешь сказать… ты просидел там столько времени и ничего не делал? – спросил Агги.
– Мне Не Было Велено Поступать Иначе. Я Слышал Песнь Китов Над Моей Головой. Было Темно. Потом Были Сеть, Движение И Свет. Всякое Случается.
– И
