страшного, однако, не приключилось. Грохотал Большой каскад, но Нил не знал, что это Большой каскад. Среди шума воды царь и барин спускались по вымощенной наклонной дорожке в парк, спокойно беседуя о чем-то, и столбняк Нила мало-помалу проходил.
С тяжелым саквояжем графа в руке Нил робко двинулся следом, но на ту же аллею ступить не дерзнул. Вертя головой и поминутно дивясь, он забрал вправо, не упуская из виду барина. Парк не тайга – тут буреломов нету и издалека видать.
Чутье подсказывало держаться поближе к барину. Но любопытство то и дело лезло со своим мнением. А там что? А вон там?
Довольно скоро Нил набрел на бригаду мастеровых. По-видимому, они чинили не то фонтан, не то каскад… сам черт не разберет эти барские забавы, как тут у них что называется… В общем, красиво расчерченная на квадраты наклонная стенка, по которой, как догадался Нил, полагалось катиться воде, была осушена и частично разворочена. Сбоку от специально продолбленной ниши из толстой трубы выпрыгивал целый водопад отведенной в сторону воды, низвергаясь в преогромную каменную лохань.
Зачарованный Нил разинул рот и потерял чувство времени. Нечего и говорить, что он потерял из виду также барина и – позор и стыд! – самого государя.
К высоченной деревянной треноге с подвижным блоком наверху был прицеплен обвязанный веревкой чудной механизм – не очень большой, но, как видно, тяжелый. Его-то, как понял Нил, и предполагалось поднять в нишу.
Зачем? Наверное, чтобы фонтан лучше фонтанил. Насос, наверное…
И совсем удивительным показалось Нилу то, что за десятника у фонтанных дел мастеров был невысокий ладный парень годов двадцати. Его фартук, какой бывает у каменщиков, был заляпан, шапка съехала на ухо. Он покрикивал, и работники, в числе которых были два седобородых, слушались его беспрекословно.
– Разом взяли! Макарыч, готовься принять! Тяни! Р-раз! Ну еще раз… дррружно! Ты чего стоишь? – Это Нилу. – Помогай!
Чуть-чуть помявшись в нерешительности, Нил поставил саквояж на каменный парапет водоема, для порядка поплевал на ладони и ухватился за хвостик толстой веревки позади рабочих. Потянул вместе со всеми. Был ли толк от его помощи, нет ли – не понял. Если и был, то немного.
– Наверх лезь, дурачина! Подсобишь принять.
А, вот какой помощи ждал молодой десятник! На миг Нил устыдился своей бестолковости – и все же «дурачина» показалась незаслуженно обидной.
– Так бы сразу и говорил, – с вызовом обратился он к десятнику. И добавил как можно басовитее: – Ладно. Я сейчас.
Он проскакал по мосткам над водой и быстро вскарабкался по приставной лестнице. В нише уже стоял какой-то дядя с длинным железным крюком наперевес.
– Осади назад, – строго сказал он. – Да не туда! Вон куда! – толкнул он Нила в глубину ниши. – Счас я приму, а ты вот энтак придержи. А как майнать начнут, подложишь под турбину вон те чурбачки. Уяснил?
Нил не знал, что означают слова «майнать» и «турбина», но кивнул с видом полной понятливости. Авось разберемся. Не
