бы не спрашивать. На самом деле речь шла только о цене.
– Как насчет Услуги?
Если Зимой от кого-нибудь срочно что-то требуется, единственным надежным платежным средством является влияние. Услуга представляет собой просто общее содействие – деньги в долг, данные без лишних споров, аннулированный штраф за неправильную парковку, полцентнера макарон, если ты сидишь на мели и тебе не хватает несколько фунтов до нужного веса – в таком духе. Однако мое предложение не произвело на Моуди никакого впечатления.
– При всем своем уважении, Послушник консула, – сказал он, – за Услугу с твоей стороны в Двенадцатом секторе свиных шкварок не купишь.
Я подумал было о том, чтобы пять раз ударить его по голове.
– Тогда… Долг.
Экспедитор удивленно поднял брови. Долг ценится дороже услуги в пятьдесят раз. Можно на день-два получить Консула в полное распоряжение.
– Похоже, тебе очень нужна эта Отсутствующая, – заметил Моуди.
– Мне необходимо ее найти и вернуть.
– Ну хорошо, – презрительно хихикнул он, и его поведение стало другим, – договорились. Я заново проверю груз; вероятно, на это мне потребуется час.
Поблагодарив его, я выбежал на стоянку перед вокзалом и нашел водителя такси, ждущего меня. У него над лысиной смешно поднимался пар. Миссис Тиффен отвезли в Дормиториум «Джон Эдвард Джонс» [49], расположенный минутах в десяти езды отсюда.
– Это будет стоить пятьдесят евро, – сказал водитель, когда я попросил отвезти меня туда.
– Я заплачу, когда мы вернемся.
Обернувшись, он смерил меня взглядом.
– Ты Послушник, решивший отобрать Шалунью у Лакея в Дормиториуме на Пепелище?
– Да, и что с того?
– Ты платишь вперед.
Вздохнув, я протянул ему пятидесятку, и мы тронулись.
«Джон Эдвард Джонс»
«…Объединенная компания Электричества и Освещения заботится о своих сотрудниках. Единственная среди Коммунальных служб, она до сих пор с августа по Засыпание предлагает двойные порции пудинга, и от желающих устроиться на работу нет отбоя. Забудьте о пенсиях, премиях и пуховых одеялах; выбор определяет пудинг с джемом и заварным кремом…»
По мере того как мы отъезжали от города все дальше на север, запах дыма и гари усиливался, и вскоре вокруг уже простиралась унылая выжженная пустошь. Мы проехали мимо рядов таунхаусов, от которых остались одни остовы, и шахт, почерневших от бушующих десятилетиями пожаров, мимо сгоревшей эстрады и брошенных машин, чьи кузова проржавели настолько, что превратились в бурые вафли. Я обратил внимание на то, что после сугробов высотой восемь футов, наметенных в городе, снежный покров становился все тоньше и тоньше, и наконец снега и льда не осталось совсем, а деревья лишились листвы не из-за приближения Зимы, а выгорели.
– Мы уже в зоне пожара? – с легкой дрожью в голосе спросил я.
– Мы
Леннард-Джонс, Джон Эдвард (1894–1954) – видный английский физик- и химик-теоретик.
