Лет пятидесяти, среднего роста, в поношенном камуфляже. Пришел сюда с мертвой женщиной.
– Что, притащил ее в мешке для трупов или как?
– Нет, это была женщина-лунатик.
– В этом уже больше здравого смысла, – сказала женщина, – ненамного, но больше. Дайте-ка я сама догадаюсь: вы хотите ее вернуть?
Я вздохнул. Похоже, Зимой никто не относился с уважением к Зимнему консулу и не оценивал меня высоко. Быть может, все дело было не в форме, а в решительности того, на ком она надета.
– Да, я хочу ее вернуть. Как вы сказали, в каком номере?
– Я ничего не говорила. Хотите совет?
– Вы предлагаете мне убраться отсюда побыстрее?
– Совершенно верно.
– Спасибо, такой совет мне не нужен.
Пока я размышлял над следующим своим шагом, из Зимней гостиной вышел мужчина, направившийся к лифтам, и в легком дуновении переместившегося воздуха я уловил слабый аромат карболового мыла. Запах чистоты прилипает к медицинским работникам так же прочно, как запах дрожжей к пекарю. Если Фулнэп собирается использовать миссис Тиффен для отправки на ферму по воспроизводству потомства, для этого потребуются большие деньги и тщательный уход, – поэтому первым делом ему нужен врач, чтобы определить, сохранила ли она свои детородные способности. Мне достаточно будет проследить за этим медиком, и он приведет меня прямехонько к Фулнэпу.
– Послушайте, – обратился я к привратнице, – если я не вернусь через тридцать минут, свяжитесь с Консулом Логаном, он в «Миссис Несбит» на вокзале, и сообщите, что ему нужен новый Послушник.
– Может быть, позвонить ему прямо сейчас?
Я сверкнул на нее глазами, однако это не произвело никакого впечатления.
– Ладушки, дружок, – бросила женщина, возвращаясь к своему журналу.
Взяв бузуки, я шагнул следом за медиком в кабину лифта, улыбнулся, извинился и вторично ткнул ту кнопку, которую, как я успел заметить, он только что нажал, – двадцать первый этаж. Двери закрылись, и я поймал себя на том, что у меня гулко заколотилось сердце. Я увидел, что у мужчины под курткой медицинский халат; он подозрительно покосился сперва на меня, затем на бузуки. Наверное, о лучшей маскировке нельзя было и мечтать. Зимние консулы не ходят с музыкальными инструментами. А если и ходят, то никак не с бузуки. Может быть, с альтом. Или с тубой.
– У меня была тетка, которая играла на гитаре, – сказал медик.
– Это не гитара, – спокойным голосом произнес я, чем удивил самого себя.
Он глубоко вздохнул.
– Это была не моя тетка. Зимний артист?
Я принялся лихорадочно соображать.
– Я участвую… в пантомиме с лошадью.
– И какая у вас роль?
– Я – задница. Наш конский гавот – просто умора.
– Постараюсь как-нибудь посмотреть.
Двери
