отправленное уже после смерти деда? Нет, это невозможно. Или Гарольд имел в виду вовсе не ту давнюю ссору?
– Когда ты был здесь в последний раз?
Он отвел взгляд и уставился в пол.
– Двадцать лет назад.
Неужели братья не общались так долго? Что произошло между двумя близкими людьми?.. Опять же, Чарити была свидетелем ссоры матери с подругой, жившей по соседству. Мать с апломбом заявила, что больше никогда не будет разговаривать с этой женщиной. И сдержала слово. Просто вычеркнула ее из своей системы мира. Но дедушка не мог так поступить.
– Что случилось, дядя Гарольд?
Он покачал головой, от напряжения морщины на лице углубились.
– Я совершил ошибку, Чарити. Ужасную ошибку. Джордж так и не простил мне ее. По крайней мере, до этого письма.
Он выглядел крайне измученным. Чарити решила, что сложит этот пазл сама и не будет расспрашивать его дальше. Она помнила, как Гарольд приезжал на остров, ей тогда было одиннадцать. Он начинал свой бизнес в качестве инструктора в танцевальной студии, и Джордж давал брату множество советов по части финансов.
– Я не заслужил прощения. Это произошло в тот год, когда умерла твоя бабушка. И Джордж… он очень изменился после ее смерти.
– Так ты общался с ним? И вы так и не помирились?
– Нет. Я пытался говорить с ним, особенно в первые пять лет. Сначала он не подходил к телефону; затем стал брать трубку, но отвечал нехотя. Мои звонки только причиняли ему боль. И лет шесть назад я совсем перестал звонить. Решил, что так лучше.
Да, Чарити знала, что дед изменился после смерти бабушки. Даже перестал приглашать ее на лето.
– Он и со мной говорил по телефону нечасто. А потом мы с мамой переехали в Нью-Йорк, и видеться с дедушкой стало еще сложнее. Я скучала по нему, но еще больше скучала по тому, каким он был до смерти бабушки. И я чувствовала себя виноватой.
Гарольд похлопал ее по руке:
– Ты была ребенком. Впрочем, ты всегда брала на себя слишком много… Как поживает мама?
– Замечательно. – Чарити закатала рукава и помассировала плечи. – В то время я надеялась, что мы переберемся к дедушке поближе, а не наоборот. Порой я думаю, мама уехала в Нью-Йорк ему назло.
– Почему? – нахмурился Гарольд.
– Хотела, чтобы он передал ей все финансы. – Чарити давно перестала извиняться за поступки матери.
– Но почему?
Чарити пожала плечами:
– Мама говорила, что дедушке нужна помощь и счетами должна распоряжаться она. А он отказал. Мы собрали вещи и уехали.
Гарольд сжал ее руку:
– Твоя мама хороший человек, просто она…
Он явно подыскивал слова, чтобы подсластить горькую правду.
– Эгоистка? Самовлюбленная? Любит всем указывать?
Гарольд опустил голову:
– Не мое право судить.
– Ничего, я знаю, что представляет из себя мама. И знаю, что она – по-своему – любила
