– никаких передвижений личного состава в ту ночь зафиксировано не было. Все солдаты пребывали в казармах. След автомобильных колёс вывел на асфальт, где оборвался. Колонну никто не видел.
Высокое начальство открещивалось от происшествия, доказывая, что в их ведомстве стихийное передвижение подразделений скрыть невозможно, так как каждый выход личного состава с территории части, равно как выезд автотранспорта, фиксируется. В связи с этим была высказана версия, что расправу творили не солдаты регулярной армии, а переодетые в форму боевики. Но версия услышана и поддержана не была – зачем каким-то бандитам просто так убивать мирное население, даже не ограбив дома? Бандиты так не поступают.
Пострадавшая во время расправы диаспора обвиняла во всем армию и ничего другого слушать не желала. Приехавшие на место западные журналисты описывали кровавые события, явно сочувствуя потерпевшим. Жители соседних деревень требовали от государства защитить их и стихийно вооружались.
Страна замерла в ожидании…
Чего?.. Никто не знал. Но все понимали, что что-то случиться должно. Обязательно…
– Кто? Галиб?
– Нет! Никто из моих этого не делал.
– А кто тогда?
Сергей пожал плечами. Хотя мог и соврать за здорово живёшь. В их ведомстве никто своими секретами не делится.
– Ну, мамой клянусь!
Интересно, а помнит он свою маму? И помнит ли она его, безвременно погибшего в армии и похороненного на местном кладбище? Не исключено, что им же. Под зачёт. Кое-кто и сам себя закапывал в цинковом гробу, изображая могильщика и заслуживая тем отличную оценку. А мать, отец и братья, убитые горем, стояли рядом – только руку протяни.
Но вряд ли хоть кто-нибудь протянул! Только если попросить деньги на опохмелку. И если деньги получал, а мать и отец в нем сына не признавали, а видели опустившегося кладбищенского попрошайку, то курсант получал свой зачёт. За идеальные перевоплощение, грим, одежду, актёрское мастерство, за выдержку. Но для этого какие нервы надо иметь, чтобы не слезинки не выкатилось, чтобы ни жестом, ни взглядом!.. Чтобы на свой гроб землю бросить и с близких лишнюю сотку стрясти!
Поэтому большинство курсантов присутствовали на своих похоронах неподалёку – растворившись в толпе скорбящих или присев у соседней могилки.
– Ладно, проехали. Значит, мы – в стороне?
– В стороне. К сожалению!
И тут он прав, если ты не принимаешь участия в событиях, значит, ты ими не управляешь.
– Почему они не задействовали Галиба?
– Вопрос! По идее это должен был учинить он. Для этого они его и вербовали…
Или для чего-то ещё?.. Для чего тогда? Непростой, трудный вопрос. Раскачивать ситуацию должен был Галиб, вернее, его головорезы. Они должны были вырезать всех жителей деревни. И жителей вырезали, но не они. Как это понимать?
– Может, они его списали?
– Вряд
