– значит, ей туда.
–Алиса, ты уже здесь?
Она поднялась по пролету, ведущему налево, глубоко вздохнула, остановилась перед одной из открытых дверей и спустя секунду вошла внутрь.
А там, в этой комнате, Андрей стоял у камина, в котором весело трещали дрова, и улыбался ей.
–Наконец ты пришла, моя Лаки, – немножко грустно сказал он.
–Что всё это значит?
Сейчас, при свете живого огня ее дядя казался Лаки моложе и красивее. Его волосы серебрились, кожа будто бы слабо светилась, глаза стали чуть раскосыми и еще синей. Он сидел перед огнем, но, встречая свою племянницу, встал в полный рост – на нем было причудливое одеяние, не вязавшееся со старыми джинсами и растянутыми свитерами, в которых он ходил обыкновенно по дому.
–Андрей, – имя не вязалось с той причудливой накидкой, в которой был ее дядя, – что со мною случилось? Я проснулась в подземелье. Мне привиделось, что наш дом превратился в замок. Где я теперь?
–Ты в четвертом мире. В Аргении.
Его голос стал глубже, суровей, но Лаки увидела, что он улыбается, и это придало ей уверенности.
–Андрей, мне казалось, что я умирала, – Лаки поежилась, хотя ноги стояли теперь на пушистом ковре, – мне страшно. Что со мной?
–Я знаю, о чем ты думаешь сейчас. Ты не умерла, и это не сон, моя дорогая Алиса.
–И мне не мерещится все это?
–Нет, – Андрей, видимо, терпеливо решил ответить на все вопросы племянницы, не переставая разглядывать ее.
–Мои волосы… Мое тело…
–Твои волосы стали прежними, а тело окрепло. Все потому, что ты наконец там, где должна быть. Это место… это четвертый мир. Мир, скрытый от обычного, человеческого.
–Я не понимаю, Андрей, – Лаки сделала несколько шагов вперед, – мне было плохо, очень плохо. Я умирала, ты же знаешь. Меня привезли домой, Я даже не могла ходить… А сейчас… я чувствую себя лучше.
–Ладно, – Андрей склонил голову набок и поглядел на Лаки, – если я скажу, что ты действительно умирала, но теперь все позади, и что это уже не тот человеческий мир, в котором ты росла, а другой, ты сможешь поверить мне?
–Я…, – Лаки запнулась. С каждой фразой она боялась, что сейчас раскроется какой-нибудь нелепый розыгрыш. Но почему боялась? Лаки не давала себе в этом отчета, но ей действительно было страшно понять, что на самом деле всего происходящего не существует. Что она по-прежнему болеет. И все-таки… уж слишком хорошо она себя чувствует для умирающей.
–Я… видела… эти галлюцинации! Дом разросся, стал каменным. Я проснулась в подвале, вышла из него, а там… там собака… или волк, – неуклюже повторила она, будто в этих словах скрывался какой-то важный смысл.
–Это не видения. Наш дом так и выглядит в четвертом мире. Больше тебя ничего не удивило?
–Мое тело,– сказала Лаки.– И ты… Ты выглядишь… слишком красиво. Ты вампир? – брякнула Лаки, вспоминая какой-то популярный молодежный
