перед ней стояли блюда с запеченной курицей и мясом (пришлось положить себе побольше фаршированной капусты). Леви спросил ее про брата.
– У Итана все хорошо. Мы как раз сегодня встречались.
– И где же он?
– А… Не смог приехать. Дела у него.
Дядя фыркнул:
– Какие еще дела?! Он же не работает!
Леви был мелким магнатом и считал, что работать должен каждый, независимо от наличия или отсутствия капитала. Что носить галстук – это почетно, и что конференц-залы со стеклянными стенками придуманы не просто так. Мэгги понятия не имела, чем же он занимается – из чего состоят будни профессионального стервятника. Вроде бы он играл в теннис. Больше она ничего о нем не знала. Когда Франсин еще была жива, он регулярно приглашал Артура поиграть, но тот всегда уклонялся. «Леви не понимает одного, – втолковывал Артур семье по дороге домой из Нью-Джерси. – Для игры в теннис – на нашем уровне, разумеется, – необходимо умение, а не сила. Силы у него хоть отбавляй, а навыков не хватает. Профессионалам, разумеется, нужно и то и другое. – Он поворачивался к Мэгги, сидевшей на заднем сиденье, и произносил сакраментальную фразу: – Твой дядя – здоровяк, но папа еще утрет ему нос».
– Не знаю, – ответила она. – Итан мне ничего не рассказывает.
– А у тебя как дела? – продолжал допрос Леви. – Работаешь?
– Ну что, иду заваривать чай? – спросила Бекс. – Кому чаю?
– Работаю.
– Правда?
– Бебиситтером, тьютором, в таком духе.
– Я имел в виду нормальную работу.
– Нормальную?
– Не будешь же ты всю жизнь девочкой на побегушках!
Мэгги ощетинилась. Леви прекрасно знал о ее наследстве. Деньги Франсин были сущими грошами по его меркам, но дядя явно хотел знать, что она собирается с ними делать. Каков будет ее следующий шаг.
Золотая цепочка жгла карман.
– Кем ты мечтаешь стать? – спросила Алексис (или Мэдисон). Весь стол умолк и внимательно слушал.
– Я вот на предпринимателя учусь! – вставила Лейла.
К тому времени Сол, сидевший на другом конце стола, уснул.
– Мне кажется, у меня очень нужная работа, – сказала Мэгги. – Я приношу пользу своим соседям.
– Смотря что иметь в виду под «работой», – ответил дядя. Он выпрямился – как часто делают мужчины, чтобы напомнить собеседнику о своем физическом превосходстве, – и завел речь: – Слушай. Все очень просто. Мы работаем, чтобы выживать. В джунглях, в пустыне, где угодно – ты либо охотишься, либо умираешь. Находишь еду – либо голодаешь. Это и есть выживание. Тут ты скажешь: мы-то не в пустыне живем! Верно. Но что дальше, когда ты уже научился выживать? А вот что. У меня даже поговорка есть: «Сперва выживаешь, потом процветаешь». Это тот же инстинкт, только на другом уровне. Тебе пока не понять, родишь детей – поймешь. Добившись благополучия для себя, ты переключаешься на детей, пытаешься обеспечить
