думал, что нас четверо, и вы можете не пропустить вашего роббера, но теперь вижу, что приготовления врага зашли так далеко, что мы не должны рисковать, дав ему заметить свет. Это люди смелые, и хотя мы нападем на них врасплох, все-таки следует остерегаться их. Я стану за этой корзиной, а вы спрячьтесь вон за теми. Когда я вдруг наведу на них свет фонаря, немедленно окружайте их. Если они станут стрелять, Ватсон, то, пожалуйста, не стесняйтесь убить их.
Я взвел курок моего револьвера и положил его сверху деревянного ящика, за которым притаился. Холмс закрыл фонарь, и мы очутились в такой темноте, какой мне никогда еще не приходилось испытывать. Только по запаху горячего металла можно было чувствовать, что свет не вовсе потух и может засиять в любое мгновение. Нервы мои были страшно напряжены, и я испытывал какое-то особенное чувство подавленности среди этого внезапного мрака и в холодном сыром воздухе подвала.
– У них только один выход, – шепнул Холмс. – Через дом в Саксен-Кобург-сквер. Надеюсь, вы исполнили мою просьбу, Джонс.
– У входной двери дежурят инспектор с двумя полицейскими.
– Ну, так все щели заткнуты. А теперь будем молчать и ждать.
Как долго тянулось время! Впоследствии оказалось, что мы ждали только час с четвертью, но тогда мне казалось, что ночь уже приходит к концу и скоро должна заняться заря. Все члены у меня окоченели, потому что я боялся изменить мою позу, а нервы дошли до высшей точки напряжения и слух так обострился, что я не только слышал, как дышали мои товарищи, но мог даже различить глубокое, тяжелое дыхание Джонса от тихого, со вздохами дыхания директора банка. С моего места, за корзиной, мне были видны плиты пола. Внезапно я заметил на них луч света.
Сначала словно мелькнула бледная искра. Потом она стала длиннее и превратилась в желтую полосу. Затем в образовавшемся вдруг отверстии бесшумно показалась белая, почти женская рука, которая стала ощупывать плиты вокруг того места, куда падал слабый свет. Минуты две рука эта торчала из-под пола и затем исчезла так же внезапно, как появилась, и кругом воцарилась прежняя тьма. Только между щелями плит продолжал мерцать слабый свет.
Однако рука исчезла только на одно мгновение. Одна из больших белых плит вдруг перевернулась с резким шумом и образовала громадную четырехугольную дыру, через которую прорвался яркий свет от фонаря. Из щели выглянуло чисто выбритое мальчишеское лицо. Человек этот внимательно огляделся, поднялся на руках и стал на колени у края отверстия. Через мгновение он был уже на полу и помогал подниматься товарищу с бледным лицом и массой ярко-рыжих волос, такому же маленькому и ловкому, как он сам.
– Путь свободен, – прошептал он. – У тебя долото и мешки?.. О, черт возьми! Прыгай назад, Арчи! Прыгай скорее, а я уж отвечу!
Шерлок Холмс выскочил из своей западни и схватил его за шиворот. Сообщник пойманного бросился назад в отверстие, и я услышал, как треснуло сукно его одежды, когда Джонс схватил его за фалды сюртука. Луч света осветил револьвер в
