вот, так всегда – из-за расстройства совершенно забыла, что закончилось «лекарство», и теперь придется тащиться в супермаркет.
Вышагивать в узкой юбке и на шпильках я не собиралась, а потому натянула джинсы, берцы, легкую ветровку, и помчалась за «спасением».
Народу в зале оказалось немного, но лишь набрав необходимое количество ведерок, я поняла, почему – все они сосредоточились у двух работающих касс. Ну что же, десять минут стояния не повредят моему замороженному заменителю счастья, и я пристроилась в хвосте у самой стены со специями и кошачьим кормом.
Меня снедала тревога – почему все же Эл не заглянул ко мне? Зачем тогда случился вчерашний поцелуй? Демонстрацией чего это было? Приручить и тут же бросить ради собственного удовольствия? Нет, ну почему я думаю об импозантном и важном заместителе директора так мелко и мелочно? Тогда что, что это было?
Если бы он был пьян – другой коленкор, тогда абсолютно все было бы ясно и понятно – с кем не бывает, но от клубничного чая так не захмелеешь, сколько его не выпей. Зачем же он клеился ко мне, а он клеился, я готова настаивать на этой формулировке, вот только перед кем, и кому и чего я собиралась доказывать? Да никому и ничего. Мне бы для себя самой найти ответы и успокоиться, но этот непонятный человек вносил в мои мысли только сумятицу, и не было видно никакого просвета и надежды на передышку.
Но как же он был вчера красив! И этот насмешливый прищур, и притворная вежливость, и едва сдерживаемое раздражение, когда он вел в центр зала очередную захмелевшую подчиненную, сияющую как утренняя роса на траве. Нет, что ни говори, он был хорош!
Очередь, пусть медленно, но целенаправленно продвигалась к кассе, надо отдать должное бойкой кассирше – она работала на износ. Мои мысли витали где-то в облаках, когда до меня донеслись странные голоса. Нет, в голосах как раз ничего странного не было, но вот содержание…
– Дыши, братэлло, дыши, ну ты че!
– Да, чувак, ты что творишь-то!
И сдавленные смешки.
– Эй, друг, ты слишком молод, чтобы вот так умереть.
Не понятно: если кому-то стало плохо в душном зале, как можно над этим смеяться, и почему беднягу не выведут из зала? Может, вообще пора вызывать скорую, кто знает, может, момент критический.
Неожиданно мне на плечо легла рука. Все еще пребывая в рассеянности и только-только напрягая свои уши как локаторы, я не ожидала тактильного контакта, и даже вздрогнула от неожиданности.
– Девушка, девушкааа! Будьте так добры, проявите милосердие к несчастному человеку.
В недоумении я обернулась. Перед глазами маячили высокие фигуры в темном.
– Просто улыбнитесь нашему другу, – произнес все тот же голос, обладатель которого имел дерзновение коснуться моего плеча.
В общем, я сразу поняла, что никому не плохо и скорую вызывать без надобности. Никто от удушья умирать
