было смешно, но ей хотелось получить поздравление Гайса прежде, чем она перешагнет порог колледжа в качестве новой студентки.
Люмис только глянула на нее, и сразу оставила все попытки переубедить, взывая к здравому смыслу.
– Мне, конечно, жаль тех трудов и усилий, которые я потратила, придавая тебе больше шарма и очарования, – произнесла она, не скрывая досады, – но еще больше жаль тебя саму. Твое упрямство обеспечит тебе смехотворное положение в колледже. А ты знаешь, как относятся в учебных заведениях к странным девчонкам и неудачницам?
– Я неудачница? – тихо изумилась Рони, воззрившись на подругу.
Люмис смутилась.
– Разумеется, нет, что ты говоришь, – она раздраженно мотнула головой. – Но твой жалкий вид обеспечит тебе самую неприглядную репутацию. Ты это понимаешь?
– Я приехала в колледж за знаниями, которые все равно получу, а уж в качестве неприглядной неудачницы, или обычной девчонки, это не так уж и важно, – Рони пожала плечами и отвернулась к окну.
– Ну так как, красавицы, куда, все-таки, едем? – шофер приближался к площади, и следовало принять решение.
– Высадите меня здесь, пожалуйста, – попросила Рони, не глядя на подругу.
– Дорогая, я не хотела тебя обидеть, – начала брюнетка, но Рони мягко ее перебила.
– Я знаю, и поэтому не обиделась. Как можно обижаться на заботу и беспокойство, даже если они чрезмерны и надуманны. Это же проявление любви, так ведь?
Люмис посмотрела на нее, и не смогла не улыбнуться в ответ на мягкую добрую улыбку.
– Ты необыкновенная, – проговорила она, но выражение ее лица говорило о том, что это скорее упрек, нежели комплимент.
Раскрыв зонт, Рони пересекла площадь и скрылась за воротами городского парка. По знакомой дороге поспешила к развилке, где обычно поджидал ее Гайс.
Накануне вечером она предупредила его, что завтра не придет, полагая, что с утра будет мало времени – все-таки первый день в колледже, торжественная церемония по поводу начала учебного года. Сейчас же Рони жалела об этом, потому что желание увидеть друга оказалось сильнее всего остального, а опасения, что он не станет ее ждать и уйдет, заставляло ускорить шаг.
Чего она опасалась, то и вышло – Гайса на привычном месте не оказалось. Никто не встречал ее со стаканчиком крепкого кофе, аллея была пуста.
До начала церемонии оставалось еще время, и Рони решила пройти к пруду – вдруг Гайс все же там.
Дождь распугал постоянных утренних бегунов, и даже собачники сидели дома, не выпуская своих питомцев на улицу в такую погоду, но прибыв на место, Рони обнаружила, что не одна.
Едва вывернув на аллею, ведущую к пруду, она заметила впереди одинокую фигуру человека в длинном темно-коричневом плаще, мокром насквозь. Застыв в неподвижности, он склонился над поверхностью пруда, подернутого рябью от тысяч дождевых капель. У него была странная прическа – выбритый затылок и длинная густая челка, полностью скрывавшая
