интерес к разговору, и Рони лишь пожала плечами. Ну да, он хромой художник, но он же больше, чем инвалид со способностью к рисованию. Это же целый мир, необыкновенный и притягательный, в котором так интересно…
– А что скажешь ты, Рони? – ее размышления прервал голос Аллара. Молодой человек сидел, развернувшись к ней вполоборота. Он в упор разглядывал девушку, одной рукой опираясь на спинку ее стула.
– По поводу чего? – Рони подобралась, опасаясь, что он опять коснется ее.
– Как, мы уже несколько минут обсуждаем, кто бы что купил в первую очередь, будь у него полмиллиона наличными.
Он не сводил глаз с губ Рони, и девушка почувствовала сильное смущение под столь откровенным взглядом. Как будто он спрашивал совсем о другом, о чем-то интимном и очень личном.
– Я бы для начала купила зефирок, – встряла Люмис, чтобы сгладить возникшую паузу, и все засмеялись.
– Вряд ли. Первым делом ты побежала бы в бутик косметики, – улыбнулась Рони, разорвав неприятный зрительный контакт с молодым человеком.
– Возможно, но про зефирки же весело получилось.
– Рони, так что бы купила ты? – голос Аллара звучал вкрадчиво, будто он пытался выведать какие-то сокровенные тайны. Двоюродные сестры захихикали, и Рони окончательно смешалась.
– Ой, не пытай ее, это бесполезно, – Люмис фамильярно коснулась плеча Аллара, – я сама скажу. Рони в любом случае, сколько бы денег у нее не было, накупила бы саженцев, семян цветов, и занялась бы масштабным озеленением города. Разбила бы повсюду миллион клумб, и сразу стало бы негде ходить. Я угадала? – и Люмис с насмешливой улыбкой посмотрела на подругу.
Той оставалось лишь кивнуть, мысленно внушая себе, что над ней не смеются, а просто подшучивают.
Вдруг до нее донесся тонкий запах ландыша, прохладный и терпкий. Оглядевшись, Рони заметила недалеко от себя девушку. Сидя между двумя атлетического сложения красавцами, она казалась замкнутой, почти ни на кого не смотрела и не участвовала в разговоре, крутила в руках стакан с соком, и время от времени делала маленькие глотки.
Девушка была настолько худа, что казалась больной. Под прозрачной кожей на висках отчетливо проступали тонкие вены.
Перед Рони уже стояла тарелка с салатом, а хрупкая незнакомка с нежным ароматом так ничего себе и не заказала. И тут Рони осенила догадка, что, возможно, у девушки просто нет денег. Она стала думать, как бы незаметно предложить ей свою помощь, или что-то сделать для нее, когда Люмис перехватила ее взгляд.
– Напрасно стараешься, – она наклонилась к Рони. – Это Мая, с моего потока.
– А что с ней? Она больна?
– Больна, – Люмис притворно вздохнула. – На всю голову. Она анорексичка.
– Кто?
– Видишь стакан в ее руке? Наверняка, только этим она и питается.
– Как это? Что ты говоришь? Это же не пища. Возможно, у нее нет денег, и она испытывает…
– Тупость
