Слишком много напряжения. Не любопытство, а… страх? Далеко стоит – трудно понять всю гамму… Но страхом веет отчетливо.
– Да хранит их Свет, – тихо откликнулась Наргис. – Благодарю вас, почтенный.
Замерев с письмом в руке, она еще раз окинула его долгим взглядом, от белой шелковой рубашки и дорогих тонких штанов до щегольских сандалий узорчатого плетения. Словно невзначай задержала взгляд на серебряном поясе – да, храмовые лекари такое не носят, дороговато для них будет. Разве что служат при дворе шаха или… наиба области. Снова подняла глаза, изучая лицо…
Раэн стоически выдержал осмотр, борясь с искушением поймать взгляд Наргис и чуть-чуть подтолкнуть к нужному решению. Смотри, девочка. Я очень благопристойная личность, хоть и чужестранец. Не бойся, пригласи меня в дом, расспроси о дяде и брате. Ты ведь так долго их не видела, ты беспокоишься… И одернул себя, гася уже готовую формулу воздействия. Нельзя. На чужой земле, защищенной местной родовой магией! Опасно. И в высшей степени подозрительно. Доказывай потом, что всего лишь хотел познакомиться поближе.
– Еще не сменится луна, как я снова отправлюсь в те края. Не прикажет ли светлейшая госпожа передать ее ответ наибу?
Раэн говорил ровно и спокойно, словно с норовистой лошадью, стараясь успокоить ее звуком голоса. Расслабил и опустил плечи, чуть склонил голову, копируя позу Наргис. Взгляд – мягкий, ненавязчивый, не прямо в глаза, а мимо – на мочку уха. Не страшно ведь, да? Я – хороший. Кто же тебя напугал? Тонким слоем размажу. В самом прямом смысле!
И она дрогнула. Заколебалась, но почти сразу же выпрямилась, вдохнула глубоко…
– Войдите в дом, почтенный, будьте гостем нашей семьи.
Потом он сидел среди горы узорчатых подушек на толстенном красно-черно-голубом ковре и пил обжигающий кофе из маленькой фарфоровой чашки. Конечно, наедине с Наргис его не оставили, какие-то старухи в цветастых платьях окружили почтенного господина целителя, наперебой подсовывая печенье, сырные лепешки, варенные в меду орехи, сушеные и свежие фрукты… Не желает ли почтенный еще кофе? А может быть, лимонного шербета, чтобы освежиться? Варенья из лепестков роз? Госпожа сама собирала свежие бутоны. И как здоровье драгоценнейшего господина Ансара? Говорят, ночи в степи и летом холодные, а у него ломит кости. Здоров ли Надир, бедный мальчик? Госпожа совсем извелась в разлуке с братом, ведь раньше они никогда так надолго не расставались!
Раэн улыбался, покорно жевал тягучее приторное варенье, кивал и отвечал, отвечал, отвечал… Совсем рядом, в двух шагах, на низком, покрытом ворохом шалей диванчике, Наргис читала письмо, отделенная от него стеной услужливости и беспокойства. Хмурилась, торопливо бегая взглядом по строчкам, закусывала губу.
Раэн же цедил кофе, прикрываясь чашкой от бесконечных расспросов, и думал о том, что варенье пахнет не розами, а ею, что между бровей у нее – чуть заметная складка, а на руке немного выше локтя – несколько крошечных царапин с уже подсохшими капельками крови.
