не для средних умов, – отрезал Михаил Вениаминович.
Юра не обиделся – он сознавал свою необразованность.
Жилось Михаилу Вениаминовичу нелегко. Дома его пыталась извести жена, коварная, жестокая и весьма развратная женщина, имевшая чуть ли не дюжину молодых любовников.
– Она не хочет разменивать квартиру, вот и пытается меня отравить. Причем травит с умом, постепенно, чтобы было похоже на болезнь. Но я не дурак – дома я давно уже ничего не ем и не пью. Кроме воды из-под крана, которую она отравить не может. И то на всякий случай сначала спущу воду минут пять, а потом уже пью. Завтракать и обедать приходится на работе, а без ужина я легко обхожусь, привык.
На работе у несчастного Михаила Вениаминовича были другие сложности. Директор школы, недавно достигший пенсионного возраста, видел в Михаиле Вениаминовиче опасного претендента на свое место.
– Этот старый козел не понимает, что мне его кресло – тьфу! – горячился Михаил Вениаминович. – Да я скоро стану президентом Академии наук, если не выше… Только идиот может подумать, что я мечу на место директора какой-то богом забытой школы в спальном районе!
Увы, директор школы был идиотом. Желая опорочить и нейтрализовать Михаила Вениаминовича, он подсылал к нему целые стаи соблазнительниц из числа школьниц. Директорский план был прост, как все гениальное: упечь Михаила Вениаминовича за решетку по обвинению в растлении малолетних.
– Представляете, той, кому удастся меня соблазнить, этот мерзавец пообещал золотую медаль!
– Прямо так и пообещал? – не поверил Юра.
– Был педсовет, на которое меня не пригласили. Сделали вид, что забыли пригласить. Так вот, на нем директор объявил, что ученица, которая меня соблазнит, получит золотую медаль, а педагог, который снимет все это на камеру, займет мое место!
– Вот тварь! – пригорюнился Юра. – Досидел на своем месте до пенсии, так уйди, уступи по-хорошему…
– Дождешься от него, – хмыкнул Михаил Вениаминович. – Он всех купил снизу доверху!
Так оно, скорее всего, и было, поскольку жалобы Михаила Вениаминовича на творившийся произвол не привели к восстановлению справедливости. Напротив, честный человек угодил в дурдом.
– Но они рано радуются! – потрясал в воздухе кулаками Михаил Вениаминович. – Я им покажу, где раки зимуют!
– Такое спускать нельзя, – поддержал Юра. – Надо жаловаться!
– Это я умею, – заверил Михаил Вениаминович. – Будет и на моей улице праздник! Да и местным карателям достанется! Сейчас не старые времена!
«Местные каратели» в лице доктора Безменцевой на угрозы Михаила Вениаминовича реагировали с оскорбительным флегматичным безразличием. Не волнуйтесь, уважаемый, вот полечим вас и отпустим на все четыре стороны. Но отпустим только тогда, когда сочтем нужным. Так-то вот, и никак иначе.
На следующий день Михаил Вениаминович уже полностью освоился в отделении и превратился в Мишу для Данилова
