и воспитывала троих детей. Узнав о любви своей жены и Михаила Домонтовича, Мравинский поступил благородно. Он не только отпустил свою тридцатипятилетнюю жену к новому мужу, но и при разводе всю вину взял на себя. В судебном постановлении записано, что именно он, Мравинский, прелюбодействовал.
Семья Домонтовичей поселилась в богатом трехэтажном особняке на улице Средне-Подьяческой, принадлежащем старшему брату Михаила Алексеевича, сенатору, одному из авторов закона об отмене крепостного права. Хозяин дома занимал верхний этаж, а два нижних были отданы семейству Михаила Алексеевича.
В этом особняке и появилась на свет девочка, которой при рождении дали имя матери – Александра. Четвертый ребенок в семье, но первый у полковника. Любил он маленькую Шурочку безумно. Ее все называли «папиной дочкой».
Семья жила в достатке. Офицерского жалованья Михаила Алексеевича и доходов с его владений на Черниговщине вполне хватало, чтобы обеспечить большой семье безбедное существование. Но и особой роскошью не увлекались. Например, у семьи Домонтовичей не было своего собственного «выезда». Михаил Алексеевич считал это «излишеством и прихотью». Да и хозяйство в доме велось экономно. Гости в доме Домонтовичей бывали редко, из-за экономии свечей и керосина спать ложились рано.
Вскоре после рождения дочери, Михаил Алексеевич получил звание генерала, и семья Домонтовичей съехала на казенную квартиру. Говорят, что из-за ссоры братьев. Хотя реальная причина не известна.
Новая квартира располагалась на территории Николаевского кавалерийского училища, где Домонтович работал, по дороге на Петергоф. Хотя по размерам новая квартира и была меньше дядиного дома, но все равно просторная, с множеством комнат. По-настоящему генеральская.
Шурочка Домонтович росла, окутанная заботой и любовью. И как ее было не любить? Прелестный ребенок. О тех годах Александра Коллонтай пишет в своей автобиографической книге: «Маленькая девочка, две косички, голубые глаза. Ей пять лет. Девочка как девочка, но если внимательно вглядеться в ее лицо, то замечаешь настойчивость и волю. Девочку зовут Шура Домонтович. Это – я».
Маленькая генеральская дочь ни в чем не знала отказа. У нее было все, что полагается детям ее положения: отдельная комната, няня-англичанка, мисс Годжон, которая на долгие годы стала для девочки настоящим другом и человеком, имевшим на нее большое влияние – даже большее, чем отец и мать, приходящие учителя. И будущее у нее было вполне определенное: блестящая партия, дети, балы и поездки в усадьбу или за границу. Но жизнь сложилась совсем по-другому.
Когда Шурочка подросла, на семейном совете решили, что отдавать ее в школу не будут. Слишком суровыми условиями славились в те времена учебные заведения в России. А девочка такая впечатлительная. Но и за границу учиться поостереглись отправить. Слишком вольное образование там наблюдалось. А девочка такая впечатлительная.
Поэтому и решили обучать Шурочку дома, но на учителей денег не жалеть. Например, русской словесности ее обучал известный в то
