опасности.
Наконец дали о себе знать оборонительные системы носовой части линкора. В бешеном темпе заработали зенитные орудия, посылавшие «кривые» – из-за сложного вращения корпуса – трассы снарядов. Увернуться от них было довольно просто, это смог бы сделать даже обычный пилот на простом истребителе, не обладающий ни развитой интуицией, ни тем более предвидением, по крайней мере – на дальних и даже средних дистанциях.
Эхинацея, закладывая виражи высшего пилотажа, с видимой легкостью уходя с линии огня десятков артавтоматов. Ее, может, и зажали бы в коробочку, но проклятое вращение приводило к тому, что зенитки вынуждены были прекращать огонь, теряя цель. Конечно, в дело включались новые установки, но Эхинацея продолжала ловко лавировать, постепенно сокращая дистанцию.
Большую опасность представляли ракеты, ведь они имели систему самонаведения. Но даже имеющихся куцых пси-ресурсов «Золотой рыбки» было более чем достаточно, чтобы сталкивать их между собой. Правда, радиус действия телекинеза сейчас оставлял желать лучшего, а потому тело живого корабля осыпал дождь осколков (силовое поле не задействовали, слишком уж энергозатратно), но чешуйчатая броня их уверенно держала.
Эхинацея летела не абы куда, а метила в развороченную часть корпуса линкора, и в какой-то момент она оказалась в «мертвой зоне» для оборонительных систем.
Из нутра носовой части линкора торчали какие-то ошметки энерговодов, труб, балок и всего прочего, что и опознать-то сразу не представлялось возможным. Эхинацея, осторожно маневрируя, завела «Золотую рыбку» внутрь и затаилась в каком-то довольно чистом от хлама просторном отсеке. Роев подумал, что тот раньше служил каким-то складом, но после разрушения весь груз выдуло в космос взрывной разгерметизацией.
Владислава удивляло, почему маневровые двигатели не стабилизируют положение носовой части корабля. По его мнению, вряд ли повреждения получились столь фатальные, что вышла из строя система ориентации, учитывая, что системы обороны вполне себе в рабочем состоянии.
«Или вращение специально так задумано, чтобы затруднить возможный абордаж уцелевшей части корабля противником? – подумал он. – Только это ни фига не помогло».
4
– Что теперь? – поинтересовался он, после того как корабль закрепился, что оказалось не очень просто, ведь инерция стремилась выбросить его из нутра линкора. Пришлось хвататься ротовыми щупальцами за какие-то конструкции непонятного назначения, плюс использовать одну из пси-техник, а именно изменение гравитации, чтобы надежно «прилипнуть» к одной из стенок. Благо сил на это тратилось не очень много, чтобы только-только компенсировать «выбрасывающую» силу инерции.
«Не подумали мы на тему лап-захватов», – опечалился на промашку, в том числе свою, Роев.
– Хм-м… извини, Рой, но, похоже, тебе придется идти на абордаж.
– Кхе-кхе! – мягко говоря, удивился Владислав. – Зачем?
– Я сначала думала вытягивать
