продолжил дурачиться Владислав. – К тому же времени не так уж и много прошло, чтобы мне кидаться на женщин, да еще таких плоскодонок…
– Да не для тебя, негодник!
– Вселишься в нее на время этого самого? Тогда, наверное, можно попробовать… это за измену считаться не будет. Но если так, то может, тогда медичку прихватим, она более симпатичная, ну и пятый размер все-таки, есть за что подержаться, не то что эта минус единичка…
– Даже не мечтай, самец собаки! Она только для меня!
– Хм-м… вот уж не думал, после того, что мы с тобой вытворяли в бункере, что тебе нравятся девушки. Хотя… если подумать, то одно другому не мешает. Но стесняюсь спросить, как ты будешь с ней делать это самое?!
– Да не для «этого самого», извращенец ты этакий! Хотя ты подал мне одну интересную мысль… Только ляг в ложемент без скафа, и я тебе жестоко отомщу! Узнаешь, как я это могу! Так заласкаю, что сам не рад будешь!
Роев наконец добрался до жилого блока и посмотрел на активно шевелящийся ложемент.
– Ну, ложись, сейчас я тебе устрою эротический массаж.
Мышцы ложемента разошлись, как бы приглашая внутрь.
– Хм-м… даже не знаю, что и сказать… – произнес Владислав, глядя на шевеление мышц ложемента, что выглядело несколько отталкивающе. – Знаешь, дорогая, я, пожалуй, пока не готов к таким сексуальным экспериментам.
Эхинацея на это только рассмеялась.
– Так зачем она тебе нужна? Действительно хочешь попробовать переселиться в ее тело? – уже серьезно спросил Роев.
– Нет, для прямого переселения ни она, ни та, что с пятым номером, – фыркнула Эхинацея, – мне не подходят, так как их пси-составляющая мозга не развита. Либо мне придется отказаться от большей части ментальных возможностей, что, естественно, для меня неприемлемо, так как не только обрежу свои ментальные возможности, но и есть опасность необратимой деградации.
– Тогда?..
– Использую как инкубатор для выращивания своего клона, благо образцы моей ДНК имеются. Нашла пару своих волосинок… Конечно, можно развить исходный материал, провести структурную оптимизацию мозга, но чтобы достичь того уровня, что у меня был на момент гибели, придется потратить лет пять. Легче и быстрее вырастить своего клона, к тому же улучшенного… каких-то полгода ускоренного роста, и я снова стану прежней. А то чужое тело – это все-таки чужое тело.
– Понятно… – задумчиво протянул Роев.
– Ладно, не надо, чувствую, что ты…
– Не обижайся. Я не против этой идеи, даже полностью «за», просто не с ними.
– Почему?
– Ну, во-первых, я вроде как обещал им, что с ними ничего плохого не произойдет, и свои обещания я нарушать не люблю. Во-вторых, я не чувствую к ним никаких негативных чувств. В конце концов, ничего плохого конкретно они нам не сделали. В общем, не хочется чувствовать себя сволочью… Другое дело пираты-работорговцы, коих нам так и так отлавливать
