не такой.
Может, ты и меня поменяешь,
И научишь писать чуть иначе.
Но пока ты про это не знаешь,
Мой рассказ будет чуточку мрачен.
Если ты найдёшь это чуть раньше,
Я надеюсь, не сможешь читать.
Если сможешь, то, всё-таки, sunshine,
Не ставь на себе тут печать.
Если кто виноват – не ты точно,
И никто не помог стать такой.
Я сама собой, я – одиночка,
Но с тобою я стала другой.
Стихи мои лишь – вдохновение,
Полёт мысли и ничего больше.
Где-то есть тут и моё мнение,
Но длилось оно точно не дольше.
Минуты, а, может, секунды,
Больше дня оно точно не шло.
Как бы не были все они трудны,
Уходили, как солнце взошло.
Я вижу, как ты улыбаешься,
От лучиков солнца в окошко.
Если б знала, как им излучаешься,
Моя маленькая, сонная крошка.
Удав/голубь
Удав в голубя не превращается,
Как бы в перьях его не валялся.
Эта тварь голубями питается,
И им же потом притворялся.
И ведь каждый из нас хоть раз в жизни,
Попадался на эту уловку.
Поддавались его дешевизне,
И падали точно прям в глотку.
Только нету выхода в гадине,
И мы все в ней бродили, как соки.
Пока кто-то не бил перекладиной.
И мы вновь проходили уроки.
Вновь и вновь кидая им хлеба,
Мы ждали других от них зрелищ.
И вновь разверзалось то небо:
«Вы так все и не научились».
Что нельзя кормить хлебом удава,
Пригревать его на вашей шее.
Его взгляд очень хитрый, лукавый,
Обойти его – будет вернее.
Удав в голубя не превращается,
Как бы в перьях его не валялся.
Он вас всех там любить обещается,
А после – от всех избавлялся.
Без драмы
Бывает семья и без драмы?
С тишиной и спокойствием фраз?
С пониманием меж дочкой и мамой?
Где кричали всего-то лишь раз?
И то – не всерьёз, а случайно,
Под горячую руку попав.
А потом лишь смотрели печально,
И прощения прося впопыхах.
Где царили б любовь и забота,
Уважение и солидарность.
В отношениях только свобода,
Пресекалась бы всякая бранность.
Не гневились на происки Кармы,
Берегли ценой жизни своей.
Бывает семья и без драмы?
Бывает, да, но не в моей.
Беспечность
Ты,
