не знает точную сумму, которая пойдёт на лечение, поэтому называют приблизительную сумму. Если остаётся разница – часть идёт на помощь другим нуждающимся, ну а часть – в карман.
– То есть их интересует только то, сколько денег они смогут заработать на больных?
– Разумеется их интересует рентабельность того или иного человека, поэтому они так охотно берут детей – детей всем жалко, и на них жертвуют охотнее, к тому же в большинстве случаев они хорошо поддаются лечению. Ничего личного, это всего лишь бизнес.
– Откуда ты знаешь?
– Один мой друг хотел завязать с наркотиками и хотел пройти курс реабилитации, и он обращался в различные фонды, но ему все под различными предлогами отказывали, а то и просто выкидывали на улицу, пока ему один сочувствующий охранник не объяснил, что ему никто не поможет. Наркоманы у большинства людей вызывают лишь презрение, так что много денег на них давать не будут и значит, фонду придётся тратить на них свои средства. К тому же наркомания неизлечима, и завязавший может сорваться в любой момент.
– Что стало с твоим другом?
– Сказал, что какой смысл ему бороться за жизнь, если обществу безразлична его судьба и вкатил себе огромную дозу.
– У меня есть шанс?
Джеф закусил губу:
– Операции дорогостоящие, их понадобится много, прежде чем получится добиться удовлетворительного косметического эффекта. Люди склонны к разовому благородству, чем к постоянному подвигу, им легче отдать тысячу долларов и потом благополучно забыть об этом, чем каждый месяц выделять по сто долларов. Поэтому фонды очень не любят людей, которым требуется длительное лечение, потому что на первых порах будут работать с энтузиазмом, а потом просто надоест и кому придётся раскошеливаться?
– И потерять возможность купить трёхэтажный особняк или очередной Мерс?
Джефу было бы не так страшно, если бы Рахиль заплакала – тогда бы они пошли в комнату пить выдохшийся чай и рыдать под обнимку под слезливую музыку. Но когда Рахиль открыла глаза, они были покрыты сеткой полопавшихся сосудов, но из них не пролилось ни слезинки. Нет ничего больнее, чем потерять надежду и эта боль была слишком сильна, чтобы облегчить её слезами. Невыплаканные слёзы жгли сердце как кислота, перекипая в лютую жестокость.
– Я уже не знаю куда идти, кого просить. Аллах испытал мною людей, но люди не пошли испытание. Как только мусульмане стали жить хорошо, из их сердец исчезло милосердие. Пусть же Аллах снизошлёт на них страдание!
***
Однажды утром на старенький нетбук пришло сообщение:
«Зайку бросила хозяйка
Под дождём остался зайка
Зайка зубы отрастил
И хозяйку задушил».
И далее приписка: «Яков ждёт свою Рахиль
